#Азия Любители грязного белья Я стоял перед толпой вьетнамце | Русская эмиграция

#Азия

Любители грязного белья

Я стоял перед толпой вьетнамцев, окруживших меня плотным кольцом. Прижавшись к холодной стене спиной, я глубоко дышал, прокручивая в голове тот минимальный запас слов, которые могли помочь мне в этой ситуации, но на ум приходило только "кхом сау", а говорить разъярённой толпе "не парься" было не лучшим выходом. Разношерстные голоса быстро перерастали в монотонный гул, а людское кольцо вокруг стало сжиматься, сильней припирая меня к стене. Дедуля в потрепанной кофте и выцветших штанах, висящих на нем бесформенным мешком, достал откуда-то пустую бутылку пива и, со всей силой прошедшего вьетконг ветерана, швырнул ее в мою сторону. Звонко взвизгнув, бутылка вдребезги разлетелась, разбившись о стену возле моей головы. Дёрнувшись, я прикрыл звенящее ухо и выставил другую руку вперёд, в отчаянии мотая головой и ища чей-нибудь взгляд, в котором была бы хоть капля сочувствия. Но толпа хотела крови, и запущенная в меня бутылка ещё сильней ее раззадорила. Гул усилился, но одно слово звучало чаще и громче других - "сау", что значило "лжец". Закрыв голову руками, я сел на землю, вжавшись в стену, всем телом пытаясь раствориться в гранитной крошке. Стук в висках оглушал, а все чувства обострились настолько, что, казалось, я различал запахи пота и языком чувствовал, что все эти люди ели на ужин несколько часов назад.

Внезапно, я ощутил чью-то руку на своём плече. Повернув голову, я увидел перекошенное яростью лицо мужчины, узкие маленькие глазки которого горели ненавистью, а рот скривился в жутком оскале. Его чёрные редкие зубы осколками торчали из под тонких потрескавшихся губ, а глубокие морщины в уголках глаз придавали дьявольский вид его блестящему от пота, загорелому лицу, отчего он был похож на мурену, только что выбравшуюся на сушу с беспросветного морского дна. Широко открыв глаза, я оцепенело смотрел на него, как вдруг он поднял руку и опустил ладонь на мою шею, сдавливая ее своими жесткими пальцами. Открыв рот, я попытался закричать, но вместо этого захрипел, медленно теряя сознание. Человек-мурена противно усмехнулся, а затем наклонился ко мне, обдавая меня своим вонючим дыханием, и, набрав воздуха, закричал мне в ухо: "Кукареку!"

Недовольно зарычав, я открыл глаза и посмотрел на часы: 7:50 утра. Что ж, этот тупорылый петух хотя бы в этот раз вовремя меня разбудил. Протерев глаза, шатаясь, поплелся в ванную. Урок начинался через десять минут, а так как я живу в здании школы, то этого более чем достаточно, чтобы собраться. Приняв душ и одевшись, я вышел в длинный коридор, который вел к главному корпусу. Поднявшись на второй этаж, прошёл мимо ресепшн, где девочки-методистки приветливо пожелали мне доброго утра, и одна из них радостно подскочила ко мне, нежно взяв меня под руку.

- Сэм, - звонко затянула она. - Тут новая ученица пришла, нужно ее протестировать.

Сонно кивнув, я направился в свою стеклянную будку, которую тут называют "разговорная": коробка метр на метр, изолированная от сторонних звуков, с двумя стульями и небольшим столом между ними. Усевшись, начал лениво листать ленту в телефоне, как раздался стук. Девочка лет пятнадцати скромно просунула голову в дверь, и кивком головы я указал ей на стул напротив меня. Присев, она опустила глаза в свои листочки на столе, молча перебирая складки на ее спортивной куртке с блеклым логотипом "Adidos".

Чтобы как-то разбить лёд, я принялся насвистывать мелодию из "Убить Билла", вертя между пальцами карандаш. Девочка подняла голову и удивленно на меня посмотрела, на что я улыбнулся и спросил, как ее зовут. Она улыбнулась в ответ и представилась: "Хан".

- Сколько тебе лет, Хан? - весело спросил я, силой воли подавляя подступивший зевок. - Тринадцать?
- Шестнадцать, - уверенно ответила она.
Дальше пошли стандартные вопросы про хобби, семью, выбор карьеры, страну, праздники, любимых животных и еду. Примерно поняв уровень её английского, я склонился над формой, вписывая туда характеристику.