Сегодня про важности иллюзий в системах вознаграждения высших | WTF_HR

Сегодня про важности иллюзий в системах вознаграждения высших руководителей.
The Information пишет, что фаундеры и первые лица стартапов последнее время зарабатывают значительно больше, чем раньге. Мол, один из создателей компании Palantir получил миллиард, фаундер DoorDash – 413 миллионов, основатель набирающей обороты мультяшной игровой платформы Roblox – 234 миллиона. Но всех этих замечательных людей объединяет одно важное обстоятельство – их компании вышли на IPO.

Пример безусловно вдохновляющий, вот только добирается до этого счастья довольно небольшой процент. И поэтому наш пост – не пересказ этой статьи, а лишь вдохновлен ей. Как говорят в Голливуде, не то чтобы based on, но вполне себе inspired by.

Когда фаундер компании, находящейся на каком-нибудь раунде B, заявляет, что его стартап стоит 30 миллионов долларов, то на деле это означает, что в некотором отдаленном будущем, которое не факт что наступит, он, продавшись стратегу за 50 миллионов, получит совершенно не 30, а максимум 10, и тог только если компания будет расти как на дрожжах, выдержит еще пару раундов, а потом сможет добежать до покупки. Поэтому сумму нужно сразу умножать на статистический шанс продаться, да еще учитывать размытие. В общем, для простоты лучше сразу делить как минимум на десять.

Фаундеры – это отдельная каста, они по определению должны быть весьма толерантны к риску, чего бы там Анастасия Татулова на ПМЭФ не вещала. Но тренд, кажется, докатывается до наемных сотрудников, причем, как правило не CEO, а всех так называемых «ключевых». Количество их может разниться от стартапа к стартапу и, как правил,о включает первую линейку под CEO и еще некоторых людей.

Нашим источникам, работающим с уехавшими в Силиконовку и присоединившимися к стартапам кандидатами, частенько приходится сталкиваться со следующим феноменом. Кандидат зарабатывает довольно средние по силиконовским меркам 150-200 тысяч долларов в год до тамошних больших налогов, но при этом у него опцион на акции стартапа, в котором он работает, который по нынешним временам стоит примерно 10-20 годовых зарплат, то есть от 2 до 4 миллионов зеленых денег.

Беда только в том, что в реальные деньги этот пакет превратится в одном единственном случае – если наступит так называемый liquidity event, то есть компания кому-нибудь продастся. А компания пока никому продаваться не собирается, так что деньги эти иллюзорны – что, впрочем, не мешает этому пакету служить сдерживающим фактором при переходе – а ну как завтра придет какой-нибудь илонмаск да и купит стартапчик с потрохами – и тогда миллионы в кармане.

Но, удивительным образом, мобильность на рынке труда практика выдачи опционов не заморозила. Вместо этого при переходе в другую компанию такому кандидату обычно предлагают… другой опцион. Тщательно рассчитанный так, чтобы при определенной стоимости новой компании и коэффициенте размытия он стоил немного больше, чем текущие иллюзии кандидата.

Так и ходят некоторые кандидаты из стартапа в стартап с вечно висящей перед носом растущей миллионной голографической морковью, которую они, возможно, никогда не получат. И продолжат зарабатывать те самые довольно средние для Силиконовки деньги. Но душу опцион греет, да и похвастаться есть чем. Так что, если вдруг вы увидите зумера, весело распевающего песню Газманова «Ой ты доля моя, доля», не удивляйтесь и не сильно впечатляйтесь – их таких теперь много.