2022-04-22 00:37:42
Неспроста на самом деле вспомнила Рандл.
Простите, сейчас будет длинная телега, если вам не хочется читать про Эмму, а хочется сразу к сути, скипайте до абзаца, начинающегося со слов «и именно поэтому я испытываю очень, очень странное, даже дикое чувство…» (ну или на один повыше, там важно для сути).
Итак, в 2020 году Эмма должна была стать одним из кураторов фестиваля Roadburn, который традиционно жужжит и гремит в нидерландском Тилбурге с — страшно сказать — 1999-го. И вот два года назад из-за ковида фестиваль в первый (и я надеюсь, последний!) раз за свою историю не состоялся, а весной 2021-го прошёл в виде онлайн-трансляции. Рандл к своему кураторству шла несколько лет, Роадберн значит для неё очень много. Вот как она описывала свое первое выступление на фестивале в 2017-м: “I’ve never felt the respect that I felt from the Roadburn community and the audience, it really blew my mind. It changed my life, honestly. I felt that was a pivotal moment in my career as a performer. Nothing has ever been the same for me since that moment. It was the first time that I felt… maybe this isn’t placed in the right way, because people should get their sense of self-worth from other places, but at Roadburn I felt respect as a musician for the first time in a way that I had never felt before in my life: I felt like I had a place. It gave me a strength that I’ve taken with me forever since then. That I have the right to do what I’m doing, that I have a place to have a voice, that I shouldn’t feel ashamed for myself, for what I’m saying and what I’m singing.”
Я, кстати, была на том концерте, прекрасно его помню.
Так вот, могу подписаться под каждым словом. Роадберн — во всех отношениях особый, важнейший и для меня фестиваль. Не потому что почти пятнадцать лет назад, когда сопливой девчонкой я начинала писать о музыке, то слушала и рецензировала по большей части тяжеляк и в том числе из лайнапа Роадберна черпала вдохновение и расширяла для себя понимание тяжёлой музыки как таковой, а потому что много лет я стремилась попасть туда в первую очередь из-за ощущений, прежде всего ощущения нахождения среди единомышленников. Понятия не имею, почему у меня сложилось о Роадберне такое идеализированное впечатление, но оно было. И когда я наконец попала в Тилбург, то мгновенно почувствовала — всё так и есть, это про огромную любовь, уважение, единение, про сообщество, про людей, которые да, влюблены в музыку, но эта музыка — их средство выражения и взаимодействия с миром, и мне с ними хорошо. Словом, я почувствовала вот это «детка, ты дома».
И именно поэтому я испытываю очень, очень странное, даже дикое чувство, когда вижу сегодня в лентах соцсетей посты от приятелей и знакомых со всего света, которые приехали на первый постпандемийный Роадберн и как дети радуются возвращению любимого праздника, посты-вопросы от новичков, шутки и советы старожилов. А ещё пара знакомых написали: wish you were here. И тут меня просто порвало: ааааа, да это какая-то другая жизнь, параллельный мир, мультивселенная здравого смысла! А я в мультивселенной безумия.
Хочу, чтобы вы поняли правильно: это не упрёк, какие вообще могут быть упрёки жизни, которая всегда побеждает и продолжается? И не нытье, что кто-то там, а я здесь, нет. И не оплакивание. Просто сейчас мне крайне сложно представить полномасштабный фестиваль, поездку на него и что кому-то нужно письмо о музыке, это какой-то лютый диссонанс для психики.
225 viewsedited 21:37
С
