В Прекрасной России будущего вопрос к Семёну Слепакову будет з | kremlin in the boys room

В Прекрасной России будущего вопрос к Семёну Слепакову будет звучать не как «зачем ты продался?», а «зачем ты соврал?».

В конце концов, позицию «я осуждаю насилие и не хочу, чтобы новые оказались кровожаднее старых» понять легко. Очень легко. Именно поэтому с того самого митинга на Чистых прудах в Москве не было высажено ни одной витрины и не было разгромлено ни одной террасы — даже жарким летом 2019го. Чем лично я, как участник мнодества прогулок, очень гордился. Поэтому сломанная тачка, даже АМР-овская, и слегка помятый мужик-антинавальнист, симпатий у меня лично не вызвали, не вызывают и вызывать не могут.

А вот вранье про взрослых, позвавших детей на протест задаёт серьёзные вопросы к мотивации пишущего.

Тем более, что фраза Слепакова «на прикольный митинг звали ребятню» как-то уж очень удачно легла в фарватер обвинений государства в призывах детей к протесту. И это обвинение уже трансформировалось в уголовное преследование конкретных людей (Леонида Волкова), которого Слепаков по ходу умудрился ещё и оскорбить. А вранье про выбитый глаз (осколками заднего стекла, угу) тоже как-то подозрительно ложится в тот же темник.

То есть это уже не вполне сатира, а уже чуть-чуть донос. Ложный. И вопрос — заведомо ли.

Второй вопрос к Слепакову, скорее, риторический: он утверждает, что «добро» стремится быть злее зла. Загадка от Жака Фреско: что злее использования химического орудия против граждан России во внесудебнос порядке? Что злее чрезвычайных судов в ОВД, посадок членов семьи Навального в качестве заложников и криминализации протеста как такового?

В моем идеальном мире за такое вранье публичных людей вызывают на дебаты. Невзирая на статус Слепакова как «сатирика». Да, политическая сатира вне политических дебатов. Но не тогда, когда сатирик умышленно врет. И да вранье с него очень даже стоит спросить.

Такие дела.