От себя не убежишь В августе 1829 года Гоголь неожиданно уезж | В контексте
От себя не убежишь
В августе 1829 года Гоголь неожиданно уезжает за границу в Любек (Германия). От матери он получил деньги для внесения в опекунский совет, но вместо этого отправился путешествовать. Чтобы объяснить свой поступок, Гоголь придумал романтическую историю.
«Кто бы мог ожидать от меня подобной слабости?» – оправдывался Николай перед матушкой. – «Но я видел её… Нет, не назову её, она слишком высока для всякого, не только для меня. Я бы назвал её ангелом, но это выражение – не кстати для неё. Это божество, но облачённое слегка в человеческие страсти – лицо, которого поразительное блистание в одно мгновение печатлеется в сердце; глаза, быстро пронизывающие душу; но их сияния, жгучего, проходящего насквозь всего, не вынесет ни один из человеков… Адская тоска, с возможными муками, кипела в груди моей. О, какое жестокое состояние!.. Мне кажется, если грешникам уготован ад, то он не так мучителен… С ужасом осмотрелся и разглядел я своё ужасное состояние… Я увидел, что мне нужно бежать от самого себя, если я хотел сохранить жизнь, водворить хотя бы тень покоя в истерзанную душу…»
Однако друзья и знакомые Гоголя, близко знавшие его в то время, говорят, что никакого романтического увлечения не было. Пафосные, высокопарные речи действительно не вызывают доверия. Тогда почему Гоголя сбежал в Германию? Ответ есть в том же письме несколькими строчками ниже:
«Я осмелился откинуть… божественные помыслы и пресмыкаться в столице здешней между сими служащими, издерживающими жизнь так бесплодно. Пресмыкаться другое дело там, где каждая минута не утрачивается даром, где каждая минута — богатый запас опытов и знаний; но изжить там век, где не представляется совершенно ничего, где все лета, проведённые в ничтожных занятиях, будут тяжёлым упрёком звучать душе, — это убийственно! Что за счастье дослужиться в пятьдесят лет до какого-нибудь статского советника, пользоваться жалованием, едва достающим себя содержать прилично и не иметь силы принести на копейку добра человечеству?.. Несмотря на это всё, я решился, в угодность вам больше, служить здесь во что бы то ни стало; но богу не было этого угодно. Везде совершенно я встречал одни неудачи… Люди, совершенно неспособные, без всякой протекции, легко получали то, чего я, с помощью своих покровителей, не мог достигнуть…»
Гоголь бежал из провинции в столицу от себялюбивых «существователей», от «ничтожных занятий» и от бесплодной жизни. Но в столице картина не поменялась. От себя не убежишь. Значит, себя надо исправлять: «Заграница непременно образует меня, я имею дурной характер и избалованный нрав; лень и безжизненное здесь пребывание непременно упрочили бы мне их навеки».
Восемнадцать лет спустя по поводу этой поездки Гоголь писал: «Может быть, это было просто то непонятное поэтическое влечение, которое тревожило иногда и Пушкина, — ехать в чужие края, единственно затем, чтобы по выражению его,
Под небом Африки моей
Вздыхать о сумрачной России…
Проект и цель моего путешествия были очень неясны…».
#гоголь
