Сегодня мой сын «самоотлучился» от груди. Ему четыре года и дв | Вашу мать!
Сегодня мой сын «самоотлучился» от груди. Ему четыре года и двадцать девять дней.
Меня, простите за прямоту, переполняет фонтан чувств. С одной стороны, мне неловко признаваться, что еще вчера вечером я кормила четырехлетку. С другой, я злюсь на себя за эту неловкость, потому что кормить, не кормить, кормить сколько угодно долго — это выбор каждой из нас. С третьей, я в некотором шоке от того, как это случилось. Еще я испытываю облегчение. И грусть.
Что именно произошло? Кажется, Федор забыл, как добывать молоко из груди. То есть разучился делать необходимые для этого движения. Буквально за ночь. Вчера вечером еще мог, сегодня утром — уже нет. Желание продолжить грудное вскармливание у него есть, а физической возможности — нет. Он в некоторой оторопи, а я — тем более. Впрочем, кажется, новое положение вещей не разбило ему сердце. Я спросила его, будет ли он грустить, и он сказал «не буду»; постаралась объяснить, что он подрос, у него появились разные новые навыки, а некоторые навыки он потерял. Сегодня вечером я уложила его спать без груди, но с объятиями.
Мечтала ли я кормить сына до самоотлучения? Нет. Но налаживание грудного вскармливания, когда Федор родился, было настоящей мукой. Мне столько пришлось вытерпеть на пути к комфортному кормлению, что я очень дорожила тем, к чему мы пришли.
Мой сын всегда был ко мне привязан и предпочитал меня всем остальным, но когда ему было года два, я стала уезжать в командировки и отпуск, мы стали расставаться (иногда даже чуть больше, чем на неделю). Поначалу я думала, что расставания могут охладить его пыл к грудному молоку, но когда мы воссоединялись, все продолжалось с прежним энтузиазмом, и я решила не торопить события.
В последние пару лет я относилась к грудному вскармливанию как к легальному поводу полежать. Подремать еще 15 минут после того, как господин проснулся. Поваляться с книжкой в конце дня. Напитать любимого человека заботой и любовью — еще и таким способом, да. То есть это был коктейль из мотивов: моя лень, моя любовь и моя какая-то детская вера в то, что таким образом я его оберегаю.
Последние пару лет я периодически слышала нелестные комментарии от близких по поводу такого долгого кормления. Я всегда старалась не развивать эту тему, чтобы не злиться, потому что попытки намекнуть, что грудным молоком я наношу своему ребенку вред — это не только нарушение границ, но и чушь.
Наверное, завершение гв — одно из самых противоречивых ощущений в моей материнской карьере. Я рада, грущу, благодарна, слегка шокирована. И как удивительно, что последние четыре года я использовала свою грудь по прямому ее назначению: для выкармливания человека, а не в качестве украшения коллектива.
Это был трудный, долгий и счастливый путь, на котором меня не раз спасали консультанты по лактации Полина Лыкова (ее инстаграм) и Катя Локшина (инстаграм). Спасибо Полине, Кате, биологии и моему сыну Федьке.
