С кем мы воюем на Украине, давайте скажем правду. Помните, с ч | В мире неспокойно

С кем мы воюем на Украине, давайте скажем правду.
Помните, с чего начиналось? Украинцы — наши братья, мы с ними не воюем, а лишь только пришли скинуть бандеровцев.
Потом оказалось, что «наши братья» вполне так не без наслаждения расстреливают наших пленных. Но мы их сейчас аккуратно победим, не трогая гражданскую инфраструктуру.
Вскоре стало ясно, что против нас воюет не кучка и не шайка, а мобилизованная страна. Еще весной были кадры, как украинцы добровольно сбираются у военкоматов. А страну не победить, не трогая «гражданскую инфраструктуру».
Потом уже совсем очевидно стало, что украинский народ (да-да, не весь) радуется смертям наших солдат, радуется пожарам и взрывам наших домов и мостов. Искренне, самозабвенно радуется. И это массовое явление. Это мейнстрим.
И еще сто раз надо повторить, что там не все такие, что многие за нас (тайно), что там полно нашей агентуры, а большинство вообще недовольно Зеленским. Всё это ничего не значит.
Население Украины действует как единый организм и в нем не видно раскола по вопросу отношения к русофобии. Многие поддерживают русофобию в украинском обществе и русофобия там цветет. Слова о том, что кто-то молчаливо против — в пользу бедных. Фактически они молчаливо «за».
И что же делать с детьми, со стариками, с нормальными людьми, волею судьбы оказавшимися на Украине, когда нам так надо ее разбомбить?
Ничего.
Ну, можем помолиться за них.
Против нас идет война, и мы в этой войне хотим не скорейшего мира, а полной победы. А потому придется бомбить Украину до полной победы.
Детей всегда жалко. Они ни в чем не виноваты. Но подскажите, как нам победить без бомбежек? Обречь на смерть своих детей? Ведь «украинский народ» не мира себе хочет в первую очередь, а уничтожения всего русского. А значит, любой мир в этой войне — это только отсрочка нашего уничтожения.
Ну, так не нужен нам такой мир, а другой не возможен, потому что ненависть находится в ядре украинского сознания.
Если дело уже не в полицаях и не в "кучке бандеровцев", а в населении, то не пора ли сказать себе правду. Мы воюем с народом, который мы когда-то называли украинским, а теперь это русофобский украинский рейх.

Да-да, гитлеры уходят, а народы остаются. Вот только себе уже давайте честно ответим: есть ли т.н. украинский народ или это была часть русского народа с некой национальной самобытностью?
И если сейчас эта общность людей (народ или не народ) объединена одной большой ненавистью к русским и смыслом своего существования считает истребление всего русского, то может ли что-то измениться с уходом украинского гитлера?
Вопрос не праздный и никогда еще так не стоял.
Этот вопрос не отменяет такие константы, как "там тоже есть разные люди", "не все на Украине нас ненавидят", "там есть совсем прорусские старики" и "детей всегда жалко".
Речь не о том, чтобы одним цветом покрасить всех людей по ту сторону границы. Речь о том, что мы не освобождаем украинцев, порабощенных горсткой бандеровцев, а воюем с бандеризированным населением, которое нас очень яростно ненавидит, имея в ядре своего сознания ненависть ко всему русскому.
Здесь надо кое-что объяснить.