Вчера я кое-что поняла. Всех людей, которых я встречаю, можно | Вы все живёте неправильно
Вчера я кое-что поняла. Всех людей, которых я встречаю, можно разделить на две категории. Одни видят мою силу, другие - мою уязвимость. Это не значит, что они не видят другого, но как будто фокус наведён на что-то одно. Что оно на первом плане.
Люди, которые видят мою силу, реагируют на меня через свои триггеры. Кто-то защищается от меня, кто-то конкурирует со мной, кто-то пытается задеть меня, из любопытства найти слабое место, и через это почувствовать близость. Это не значит, что они меня не любят. Могут сильно любить, мы можем дружить, но я всегда чувствую этот фокус внимания на моей силе и то, как они транслируют: «ты для меня опасна»
Когда со мной соревнуются в силе, я начинаю играть в эту игру. Когда от меня защищаются - я нападаю, когда со мной конкурируют - я чувствую небезопасность и защищаюсь, когда мне делают больно, я выстраиваю защиты и выдавливаю человека из своей жизни. Я ненавижу себя в этих защитных реакциях, но я могу зайти очень далеко.
В какой-то момент в моей жизни начали появляться люди, которые видят мою уязвимость. Наверное, Юля была первой. Это такое чувство удивительное, когда мою силу начинают воспринимать так же, как я чувствую ее изнутри, как нечто компенсаторное, пассивное, вынужденное. Человек может чувствовать, что если со мной не конкурировать, от меня не защищаться и не тыкать меня в больные места - я просто расслабляюсь в любовь. Лена Дегтярь сказала мне: удивительно, но ты - тот друг, который меня никогда не ранил. И я знаю это свое качество, абсолютной сдачи в эту уязвимость и беззащитность.
Вчера у нас была очень целительная встреча с моим главным бывшим. Ох, как мы тогда соревновались, у кого из нас более железные яйца. Ни разу не говорили друг другу «я тебя люблю», или «я тебя ревную». У нас были открытые отношения, в которых я если честно все остальные контакты себе устраивала, только чтобы попытаться переключиться - настолько сильно мне хотелось быть только с ним. И я была уверенна, что ему на меня пофиг, что он просто со всеми и всегда, и вчера мы просто сидели и разговаривали о том, как оно все было на самом деле.
Я сижу в слезах и соплях, мне выходить петь фит с ВКТР, я вытираю слезы вместе с мэйком, выхожу на сцену, пою, возвращаюсь со сцены и снова ныряю в этот разговор.
⁃ Когда ты была рядом, вселенная просто исчезала за пределами нашего поля. Если бы я знал, что это все чувства про меня…
Я давала ему почитать «Дурге» несколько месяцев назад. Не все, некоторые главы. «Еда не помогает совсем, потому что не несёт в себе никакой развлекательной функции, не обладает ни вкусом, ни запахом». Я физически перенеслась в это ощущение и была в нем последние несколько дней, и к нашей встрече я пришла прям в таком состоянии, в котором я была 10 лет назад. Только теперь мне не надо было казаться сильнее, чем я есть. И ему тоже.
⁃ Там ты писала про все вещи, которые не помогают. Я помню это: как сижу в туровом басе и считаю, что и на сколько мне помогает. Я точно так же себя чувствовал. И пока я был с тобой у меня вообще больше никого не было, никогда.
Мы сидели и жалели друг друга, обнимали, говорили друг другу все, что должны были сказать тогда. Я была подключена ко всем тем пластам боли внутри, и это было удивительное путешествие через время, как будто человек, с которым связана эта боль, берет тебя за руку и говорит: я люблю тебя, я с тобой, я рядом, все хорошо, тебе не надо защищаться, тебе не надо вырывать меня из сердца, я просто могу тебя обнять и больше нам не надо соревноваться, кто сильнее.
В таком состоянии, как вчера, я не выступала давно. Настолько уязвимой и слабой… Дурге, та героиня из книжки, 10 лет назад вытаскивала себя на сцену, и потом падала в гримерку не в силах двигаться от боли - боль души бывает настолько физической, что разрушает тело. И там было так. Вчера на сцене мне казалось, что я упаду в обморок. Я чувствовала, как пульсирует голова, как болят почки, и все эти ощущения были мне так знакомы. Я едва могла двигаться. Я знаю, что это такое, плакать во время песни.
