2022-12-14 17:33:37
Девочки! Чувствуя незащищённость, толстый эмбрион прячет тело жирное в эндометрий. Он же, подрощенный до состояния человека, способного говорить, использует иностранные слова типа "кринг" или "треш". Должен ли он тоже чувствовать незащищённость, но уже на основании закона? Что ему делать, пока он пятнадцать лет болтается между этими двумя состояниями?
Актуальный вопрос, потому что вместе с западными словами в наш беспризорный язык через западные понятия приходит западная культура, а тут у нас с ней случился внезапный развод. Где лежит та граница, которая отделит доброе от худого, и кто те люди, которые укажут нам на неё? И кто спасёт эмбриона от него самого — того, кто сегодня сказал "краш", а завтра занялся пропагандой ЛГБТ?
В этом отношении, девочки, нам очень повезло, и тонкую паутину запретов и разрешений, сдобренную инициативами по защите чьих-то внезапно образовавшихся прав, плетут сразу два государственных органа — Совет Федерации и Государственная Дума. Там, где один орган сплоховал, флаг подхватит другой. Ведь невозможно стоять в стороне от процессов, которые, с одной стороны, ни на что не влияют, так как идут сами по себе, а с другой стороны, не имеют ни одной заинтересованной стороны, у которой в эти процессы вложены деньги.
Это вам, девочки, не недвигу со связью регулировать, про остальные сектора нашей экономики мы уж молчим.
Русский язык, таким образом, и даже шире — вся русская культура — там, конечно, где речь не идёт о реставрации какого-нибудь Большого театра за миллиарды рублей, представляется уютной гаванью для самых сильных политических высказываний.
Например, таких, как принятый вчера Госдумой в первом чтении закон о защите русского языка от чрезмерных иностранных заимствований. Официально сообщается: "...проект федерального закона предполагает недопустимость использования иностранных слов, за исключением не имеющих общеупотребительных аналогов в русском языке, перечень которых содержится в нормативных словарях".
Говорят, девочки, прилив лингвистической любви был вдохновлён творчеством Пушкина, мол, надо сохранить его язык. Ну ОК, допустим.
Вот вам фрагмент из "Евгения Онегина".
Но вот толпа заколебалась,
По зале шепот пробежал...
К хозяйке дама приближалась,
За нею важный генерал.
Она была нетороплива,
Не холодна, не говорлива,
Без взора наглого для всех,
Без притязаний на успех,
Без этих маленьких ужимок,
Без подражательных затей...
Все тихо, просто было в ней,
Она казалась верный снимок
Du comme il faut... (Шишков, прости:
Не знаю, как перевести.)
Вот вам фрагмент из статьи "Рассуждение о старом и новом слоге российского языка" Александра Семёновича Шишкова, адмирала и министра просвещения Российской империи, которую Пушкин таким образом критиковал.
"Всяк, кто любит российскую словесность и хотя несколько упражнялся в оной, не будучи заражен неисцелимою и лишающею всякого рассудка страстию к французскому языку, тот, развернув большую часть нынешних наших книг, с сожалением увидит, какой странный и чуждый понятию и слуху нашему слог господствует в оных. Древний славенский язык, повелитель многих народов, есть корень и начало российского языка, который сам собою всегда изобилен был и богат, но еще более процвел и обогатился красотами, заимствованными от сродного ему эллинского языка, на коем витийствовали гремящие Гомеры, Пиндары, Демосфены, а потом Златоусты, Дамаскины и многие другие христианские проповедники. Кто бы подумал, что мы, оставя сие многими веками утвержденное основание языка своего, начали вновь созидать оный на скудном основании французского языка? Кому приходило в голову с плодоносной земли благоустроенный дом свой переносить на бесплодную болотистую землю?"
Добавить тут особо нечего.
568 viewsedited 14:33
М
