Если набрать в гугле «Гуф Опять» (так называется новый альбом | PRNRP
Если набрать в гугле «Гуф Опять» (так называется новый альбом Лехи), выпадет следующий список видосов: «Гуф опять обманул всех своих баб», «Гуф опять извиняется», «Гуф опять дунул».
Гуф опять выпустил альбом — а вот так не скажешь, потому что альбом первый за 6,5 лет (ждали дольше, чем Оксимирона). В промежутке были совместные релизы, были фиты и синглы, но все знают, что только на сольнике будет настоящее продолжение канона — мытарства Алексея Долматова в воображаемом городе.
Гуф создал иконический образ Москвы конца нулевых – начала десятых на своих первых альбомах и он стал даже более реальным, чем реальная Москва для множества людей, которые в ней никогда не были или приезжали впервые, наслушавшись Гуфа. Россия — страна глубинно централизованная, и отпрыск буржуазии из центра столицы закономерно и в то же время парадоксально стал главным в жанре, где традиционно уважаются окраины и трущобы.
Как бы ни трансформировался русский рэп последние 15 лет, Гуф был центром притяжения для его лидеров — причаститься столичного респекта желал ростовский Баста, когда еще был ищущим себя провинциалом в большом городе, к Гуфу приезжали звезды регионального андеграунда ОУ74 из Челябинска, талантливый минский битмейкер Муровей, а потом восходящие хитмейкеры шансон-рэпа Каспийский Груз из Азербайджана — и замоскорецкий наместник русского рэпа по-купечески щедро всем давал дорогу в жизнь. Пиарил концерты, записывал на своих альбомах, предоставлял студии. Фита с Гуфом искали и находили только переехавший в Москву Скриптонит, гений питерского рэпа Смоки Мо и уфимский шоумэн всея Руси Моргенштерн. И даже Тимати, существующему в параллельной Москве роскошных клубов, в итоге понадобился трек с Гуфом для легитимации собственного величия.
Гуф никогда не прилагал сверхусилий, чтобы занять свое место. Он получил его по праву рождения, так свое положение получает знать. Центральный округ достался Гуфу в наследство, как и талант для того, чтобы рассказать о нем. И весь русский рэп, крест на крест от Урала до Закавказья и от Павлодара до Лондона («Все перед Гуфом лебезят», читал Оксимирон в 2008-м в своем программном треке) признавал это право знати — на улицах, оказывается, тоже есть сословный пиетет. Читая о Москве, Гуф говорил о большем — создавал матрицу русского рэпа для всей страны. Вдруг все районы России стали похожи на Замоскворечье — главное, чтобы там были рэпперы.
Но что такое Москва сегодня? На первоначальной обложке альбома «Опять» (сейчас на большинстве площадок ее заменили на другую) изображена старая карта центра Москвы — улицы обведены красным маркером, словно пропитались кровью. Для Гуфа это карминовые потоки воспоминаний и сожалений, в избытке которых альбом тонет и превращается в бормотание рэппера в доме престарелых. И это беспомощное «опять» как заглавие альбома становится рефреном каждого трека — опять он читает про дачу, опять жалуется на здоровье, опять вспоминает мертвых друзей, опять пассивно-агрессивно гонит в сторону коллег (на этот раз Тимати). Опять Гуф хочет зачитать о Москве, но читать нечего, и в сиквеле трека-посвящения родному городу он с горечью читает о том, что любовь между ним и Москвой угасла.
Но для многих людей за пределами Москвы эти кровавые улицы на обложке значат совсем другое. И в этой крови тонут онемевшие богатыри русского рэпа — спешно уезжает Скриптонит, молчит Баста, а органически аполитичный Леша Долматов вставляет какие-то намеки в интро альбома, которые уже ничего не меняют. Москва как столица русского рэпа, государства поверх государств, развернутого далеко за пределы официальных границ, утопает в меланхолии воспоминаний 40-летнего рэппера, глядящего на прошлое сквозь пелену красных глаз, образовавшуюся от крепкой затяжки найденного в старой куртке косяка. Нет больше сословий и нет больше космоса семи высоток и трех колец, по орбите которых крутятся мечты русскоязычных рэпперов Евразии. Личный жизненный тупик Гуфа сливается с глобальным тупиком русского рэпа.
