воскресные открытки с опозданием хотела написать их вчера веч | Секс в небольшом городе
воскресные открытки с опозданием
хотела написать их вчера вечером, но заснула и даже проспала 5-бальное землетрясение в Тбилиси.
Утро. Открываешь глаза, ещё нет 7. Ты заснула в два, но спать дольше не получается. «Надо позаботиться о сне» - мысленно откладываешь в коробочку «задачи».
Из окна тянет мокрым асфальтом, свежестью, чем-то нездешним, не из твоей жизни. Там что-то свободное от тревоги, удаленное, расслабленное. Мягкое покачивание деревьев, шелест листвы, птицы щебечут - умиротворенность?
Перекатываешь на языке прошлый вечер - первый каддл, который ты провела на двух языках; первый каддл, на который пришёл парень ливанец, и ты израильтянка, и нет напряжения - вы обнимались, сравнивали кудри друг друга и договорились провести вечер ливанской культуры, если ты поможешь ему с приготовлением баклажан на гриле.
Как во время каддла забарабанил дождь на улице и ваша вечная традиция - переть всей толпой в Тсота Тсота, чтобы, конечно, обнаружить, что там нет места, постоять на улице и идти есть в Бернард - оказывается под угрозой.
Как посмеиваясь про себя - это реально происходит? - предлагаешь пойти всей толпой к тебе, ну а что, после Пэсаха на 40 человек в гостиной, 25 раз плюнуть. Предупреждаешь соседок, что к нам идёт толпа в гостиную, они пожимают плечами - у нас охуенная звукоизоляция.
Пропускаешь поворот, ведёшь толпу через проезжую часть - это Тбилиси, здесь все так ходят. Ребята шутят: ты как Моисей, перед нами расступилась дорога, даже машин нет.
Кто-то идёт в магазин за вином и вкусняшками, кто-то сразу к тебе - они знают дорогу, потому что твой дом, это уже почти наш, дом коммьюнити.
В твоей спальне шесть человек, крутите косяк, болтаете о жизни, мужчинах, иудаизме, феминизме и не забываете обниматься: все ещё такие тёплые после каддла, мягкие, как раскатанный пластилин. Тянутся друг к другу, пристраиваются под бочок.
Раздаёшь свою одежду тем, кто промок по дороге из магаза - по всей квартире, на каждой двери сохнут чьи-то носки, футболки, штаны.
В гостиной на полу гирлянда змейкой, ребята сидят в кругу, пьют вино, обнимаются, болтают. Где-то в углу ливанец общается с единственной девчонкой, которая не знает английский и слышно как они наговаривают в Гугл переводчик, каждый на своём - это не мешает. Всегда можно найти мост друг к другу, было бы желание.
Как в два часа ночи ты решаешь, что с тебя хватит - оставляешь их под шефством другой соседки, пока у неё есть силы и настроение пить вино, - и идёшь спать. Трое идут с тобой. В кровати обнимают тебя с трёх сторон, пока не заснёшь, а потом уходят обратно к ребятам. Об этом напоминает только запутавшаяся в волосах резинка.
Потягиваешься, встаёшь - это воскресенье рабочее, надо собираться на грузинский. В гостиной остатки прошлого вечера и ты, возмущённо качая головой «вот засранцы», собираешь пустые бутылки вина и полупустые пачки с печеньем.
Внутри вибрирует невероятность: кто бы мог подумать, что наша жизнь будет такой; что мы делаем ее такой; что несмотря на окружающий пиздец, мы ухитряемся жить.
