​​Я сто раз умирал и рождался В эти выходные я ощутила это та | Секс в небольшом городе

​​Я сто раз умирал и рождался

В эти выходные я ощутила это так ярко впервые в жизни.

Я умирала бесконечное количество раз: иногда это проходило бесследно, небольшой грустинкой и вспышкой тревожности, иногда накрывало так сильно, что я окуналась в депрессию и думала, что это никогда не закончится.

Сейчас все было иначе – я словно разделилась. Одна я переживала панику практически нон-стоп с четверга – то из-за вины и ответственности, то из-за того, что решила пересмотреть видео, где Л. мне играет на гитаре и казалось, что мое сердце разорвется от горя. Другая я понимала, что именно со мной происходит и пыталась быть в этом состоянии, не сбегать – ок, сейчас ты испытываешь паническую атаку, не можешь дышать и кажется, что все вокруг умирает, что ты сама умираешь, что ничего хорошего уже никогда больше не будет. Что в тебе вызывает эти чувства? Отчего ты сжимаешь челюсти так сильно, за что держишься?

У меня не получалось докопаться самой до причин этой грусти, этой отчаянной тоски; в голове вертелось только «необратимость», «невозвратимость». Невозможность вернуться в тот Израиль, в котором я чувствую себя дома; в тот Минск прошлой весной, где было много солнца, тишины и пустых проспектов; в наш дом на крыше, где Л. скручивает косяк и играет мне «Ом намо шивайя», а у меня взрываются фейерверки в сосудах от красоты, от абсолютного счастья момента. Ничто из этого невозвратимо, einmal ist keinmal, и мысль об этом сжимает мне горло, оглушает, рвет меня на части. Все эти моменты так близко – я могу воспроизвести их в памяти так ярко, как будто это происходит прямо сейчас, - и абсолютно, бесповоротно недостижимы.

- похоже на умирание, - сказала Света, моя психологиня.


Раньше я терялась в потоке эмоций, меня бросало в ужас от интенсивности этой грусти, мрака, ощущения конца; сегодня я осознала – это еще одна смерть, и я должна ее прожить чтобы родиться заново. Я умираю как девушка Л., как девушка, впервые полюбившая взросло, зрело, целиком до самых кончиков, как девушка, чья психика всеми силами протестовала против доверия, а он говорил сопротивление бесполезно. Я умираю от тоски по нему и умираю как человек тоскующий по нему.

Я умираю как ярая патриотка Израиля и боль от того, что я не хочу возвращаться домой, что я не могу вернуться домой, потому что его больше нет – нет страны с хотя бы призрачной демократией, нет страны, которая дорожит жизнями своих граждан; осталась только диктатура, только грязные политические инсинуации и дискриминация, - саднит в теле до тошноты.

Я чувствую, как отмирают идеи, принципы, клеточки моего мировоззрения умирают, уступая место другим.

Этот процесс закончится и будет новое рождение. Я знаю, потому что меня окружает инфополе из тех, кто это уже прошел, кто проходит это также – я нахожу подсказки в песнях, в книгах:

I am a human being, meant to be in perpetual becoming. If I am living bravely, my entire life will become a million deaths and rebirths. My goal is not to remain the same but to live in such a way that each day, year, moment, relationship, conversation, and crisis is the material I use to become a truer, more beautiful version of myself. The goal is to surrender, constantly, who I just was in order to become who this next moment calls me to be. I will not hold on to a single existing idea, opinion, identity, story, or relationship that keeps me from emerging new. I cannot hold too tightly to any riverbank. I must let go of the shore in order to travel deeper and see farther. Again and again and then again. Until the final death and rebirth. Right up until then.

Я чувствую его тоже: вопросы в моей голове – приду ли я когда-то на новую глубину, где еще никто не был? Буду ли я там одна? Что я могу дать миру? Кем я хочу быть?

Эти вопросы формируют мое следующие рождение.
Эти ответы нужно сформулировать, чтобы стать truer, more beautiful версией себя.


Закрываю глаза, я дайвер
то упорствуя, то принимая,
я ныряю к новым высотам, там уже не нужна маска.