История терроризма

2020-07-07 16:09:13 ​​Однако, в итоге, он оказался бессилен. Шпайзман просто отказался бросать бомбу в Клейгельса. По мнению Савинкова, его останавливал страх за свою возлюбленную, которая должна была находиться рядом с ним. При этом в верности Школьник делу террора он не сомневался. Тем не менее, порядком натерпевшись от этой парочки, Савинков просто выгнал их из БО.

Тем не менее, они еще сказали свое слово в истории российского терроризма. Неизвестно, как дальше развивались отношения между Шпайзманом и Школьник, которые очень сильно мешали им самореализоваться в качестве террористов, однако в какой-то момент они пришли к пониманию. И решили замутить нечто эдакое самостоятельно, чтобы доказать всем остальным и, прежде всего, себе самим, что романтические отношения террору не помеха.

Они где-то раздобыли парочку готовых к использованию бомб и решили пошуметь в провинции, выбрав своей целью черниговского губернатора Алексея Хвостова, который был известен своей жесткой и непримиримой позицией в отношении всякого рода смутьянов и революционеров. Основательно подготовившись, 1 января 1906 года влюбленные террористы вышли на дело.

Хвостов ехал по улице в карете в сопровождении казаков. Шпайзман, как мужчина, должен был начинать первым. Наверняка он надеялся, что его бомбы будет достаточно, и Школьник не придется его страховать, что сбережет ее жизнь и свободу. Однако все пошло не по плану.

Брошенная Шпайзманом бомба не взорвалась. К нему бросились охранники губернатора, тогда как кучер погнал лошадей прочь - туда, где своей очереди дожидалась Маня Школьник. Несмотря на возникшую суматоху, ей удалось подбежать к картере практически вплотную и бросить бомбу прямо в окно. Прогремел взрыв, который тяжело ранил Хвостова (частично потерял слух и зрение) и оглушил террористку, которая сумела быстро очухаться и бежать с места преступления.
Тем не менее, на этот раз террористам нисколько не повезло. В кратчайшие сроки Шмайзман, Школьник и их местный сообщник Яша Лейкин были арестованы и предстали перед военным судом. Несмотря на то, что никто не погиб, приговор оказался максимально суровым - смертная казнь для влюбленных "голубков" и 10 лет для товарища Лейкина. После обжалования приговора виселицу для Мани Школьник заменили на бессрочную каторгу.

Террористка была этапирована в Сибирь, где сменила несколько тюрем, пока в 1910 году не сбежала из одной из них, переодевшись в мужскую одежду. Возвращаться домой было слишком опасно, поэтому Школьник отправилась в странствие по заграницам, где встречала радушный прием со стороны многочисленных политических беглецов.

В 1918 году она, проникшись идеями большевизма, вернулась в уже советскую Россию, где неплохо устроила свою жизнь, пережив всевозможные репрессии и партийные чистки и даже написав автобиографию под громким названием "Жизнь бывшей террористки". Скончалась Маня Школьник 9 апреля 1955 года. Открыть/Комментировать

2020-07-07 16:08:27 ​​В силу своей молодости и неопытности они быстро нарвались на неприятности, вылившиеся в ссылку с теплого черноморского побережья в холодную и негостеприимную Сибирь. Условия в поселениях для ссыльных в ту пору не были слишком жесткими, что позволяло многим из них беспрепятственно делать ноги и возвращаться домой. Этой возможностью не преминули воспользоваться и Школьник со Шпайзманом, едва до них докатились громкие новости о сотрясавших в начале 1905 года империю потрясениях - тут и Кровавое воскресенье, и начало русско-японской войны и серия дерзких терактов, совершенных "Боевой организацией эсеров".

Правда, бежали они изначально далеко - аж в Швейцарию, где установили контакт с руководством ставшей уже легендарной БО. Пройдя собеседование и став членами террористической организации, а также пройдя базовую подготовку, включавшую в себя навыки обращения с оружием и взрывчатыми веществами, молодые люди, влюбленность которых уже ни для кого не была секретом, получили новые документы и с грузом взрывчатки порознь отправились обратно в Россию.

Их одиссея могла закончиться уже в самом начале, однако свою роль сыграло свойственное Шпайзману умение убеждать и непрофессиональное отношение сотрудников таможни к своим обязанностям. Когда последние досматривали набитые динамитом сумки террориста, тот каким-то образом убедил таможенников в том, что это камфора, которая ему, работающему фармацевтом, нужна для изготовления лекарств. Произошедшее настолько напугало Шпайзмана, который увидел в бездеятельности проводивших досмотр коварный подвох, что он, едва приехав в Вильно, тут же избавился от опасного груза.

Таким своим поступком он навлек на себя гнев Савинкова, который рассчитывал с помощью провезенной Шпайзманом взрывчатки уничтожить генерал-губернатора Санкт-Петербурга Дмитрия Трепова. Пришлось ждать следующей доставки, и в процессе всех этих ожиданий-приготовлений спецслужбы получили сразу несколько тревожных сигналов. Охрана губернатора была усилена, и террористы поняли, что на данном направлении - по крайней мере, в ближайшее время - им ловить нечего.

Пришлось искать другую цель, коей вскоре был назначен упомянутый выше Николай Клейгельс. На этот раз Савинков решил лично проконтролировать Шпайзмана и Школьник, которым был предоставлен очередной шанс. Под его чутким контролем оба беспрепятственно прибыли в Киев, привезя с собой необходимое количество взрывчатки. Местные умельцы помогли с изготовлением метательных бомб, а сами террористы вместе с присоединившимся к ним Львом Зильбербергом занялись непосредственной подготовкой к ликвидации Клейгельса, замаскировавшись под уличных торговцев на Крещатике, по которому регулярно проезжал генерал-губернатор.

И вот тут-то начались трудности, вызванные полыхавшими романтическими отношениями между двумя террористами. Шпайзман стал отговаривать Школьник от участия в нападении, та не соглашалась, вся эта драма докатилась до Савинкова, который пришел в ярость - не хватало еще, чтобы амурные дела поставили крест на грандиозном плане.

На фото - Школьник (слева) на каторге в Акатуе с убийцей Плеве Егором Созоновым Открыть/Комментировать

2020-07-07 16:07:31 Влюбленные террористы Шпайзман и Школьник на тропе войны

Кипучая деятельность членов "Боевой организации" в 1905 году не могла оставить равнодушным никого - с одной стороны, слух о дерзких террористах распространился по всей Российской империи и даже вышел за ее пределы, что привело к стремительному росту желающих так или иначе поучаствовать в ее деятельности; с другой стороны, перепуганные власти бросили все свои силы на поиск и обезвреживание членов этой структуры.

В определенной степени, задачу им облегчало наличие условно своего человека во главе БО - напомню, что ее тогдашний лидер Евно Азеф успешно сидел сразу на двух стульях, одной рукой благословляя своих подчиненных на убийства царских чиновников, а другой сливая информацию (но далеко не всю!) охранке.

По мнению второго человека в организации, Бориса Савинкова, в ее недрах завелся провокатор, который в 1905 году активной сдачей своих товарищей на многие месяцы фактически парализовал деятельность БО. Тогда еще никто и подумать не мог, что таковым являлся сам Азеф.

Как бы там ни было, в марте 1905 года силовики праздновали крупный успех - в середине месяца они арестовали 17 не самых последних членов террористической организации. А 30 июня в сети жандармов попала по-настоящему крупная рыба - Хаим Гершкович, человек, приближенный к узкому кругу руководства БО (через полтора месяца, кстати, по приговору суда он был повешен). Спустя несколько месяцев, большая часть арестованных была отпущена на свободу, однако описанные выше события все равно нанесли серьезный удар по потенциалу террористической организации.

Тем не менее, ее члены не могли позволить себе погрузиться в продолжительную спячку - на дворе был революционный 1905 год, а в обществе существовал огромный заказ на решительные действия, не только не исключавшие, но и подразумевавшие самое настоящее ультранасилие.

В июле жертвой террористов снова едва не стал киевский генерал-губернатор Николай Клейгельс. Он оказался счастливчиком - искавшие его души эсеры в очередной раз не смогли решиться на нападение. Однако обо всем по порядку.

Эсеры, даже наиболее радикальные из них, не были монстрами, зацикленными исключительно на динамите, крови и убийствах. По крайней мере, не все из них. И обычные человеческие чувства террористам также не были чужды. Даже в вихре революционной борьбы они позволяли себе влюбляться, и не всегда эти пылкие чувства шли на пользу делу.

Показательной является история Арона Шпайзмана и Мани Школьник (доля евреев среди членов БО была весьма высока). Молодые люди познакомились в Одессе, куда Школьник приехала из Виленской губернии уже изрядно индоктринированная различными революционными идеями (в частности, девушка уже успела плотно соприкоснуться с еврейскими социалистами из "Бунда" и соцдемами), и решили заняться печатью и распространением запрещенной литературы. Открыть/Комментировать

2020-07-07 16:06:09 https://telegra.ph/Vlyublennye-terroristy-SHlajzman-i-SHkolnik-na-trope-vojny-07-07 Открыть/Комментировать

2020-07-03 10:00:20 ​​ВСЕ ЧТО ТЫ ЗНАЕШЬ О СРЕДНЕВЕКОВЬЕ ЛОЖЬ!!!

Большая часть того, что ты знаешь о
средневековье - вранье. Мы откроем тебе правду

На Канале Летопись Ланселота автор с юмором рассказывает каким было настоящее средневековье

Подпишись и ты узнаешь тайны, которые от тебя скрывают. Открыть/Комментировать

2020-07-01 14:48:03 ​​На этот раз эсеры решили свести счеты с неугодным чиновником по старинке, расстреляв из огнестрела без лишнего шума и взрывных спецэффектов. Такая задача была поставлена перед членом "Боевой организации" Петром Куликовским, который был на хорошем счету у ее руководства и уже успел зарекомендовать себя с самой лучшей стороны.

Следует отметить, что этот выходец из небогатой дворянской семьи со студенческих лет занимался крамольной деятельностью, за что в 1903 году был выслан в Якутскую область. Чертовски далеко. Однако уже через год молодой человек сбежал и объявился в Санкт-Петербурге. Причем не стал отсиживаться на конспиративных квартирах или южных курортах, а сразу же включился в террористическую деятельность.

Именно Куликовский вел наблюдение за московским генерал-губернатором Сергеем Александровичем, был арестован 11 июня 1905 года, но вскоре снова сбежал. Находился в розыске как опасный рецидивист, но Москву не покинул, решившись на дерзкое покушение.

Куликовский не стал изобретать велосипед, выслеживая свою жертву на московских улицах, а решил внаглую завалиться прямо в резиденцию градоначальника, где тот регулярно проводил прием различного рода просителей.

28 июня 1905 года он сидел в очереди на прием, уже подходивший к концу. По всей видимости, Куликовский хотел избежать случайных жертв. Когда Шувалов оказался рядом, террорист извлек пистолет и пять раз в упор выстрелил в него. Раны градоначальника оказались смертельными, одна из пуль ранила его помощника. Куликовский попытался сбежать, но его быстро схватили. Говорят, даже остервенело били при задержании.

За такое по законам того времени полагалась смерть, и суд приговорил террориста к повешению. Однако параллельно широко распространена была практика помилования, которой Куликовский воспользовался, подав соответствующее прошение. Удивительно, но оно было удовлетворено, и киллер отправился на пожизненную каторгу в уже знакомую ему Якутскую область.

Сидеть бы ему, возможно, в неволе до конца своих дней, но грянули, одна за другой, две революции - Февральская и Октябрьская. В начавшейся несколько позже Гражданской войне Куликовскому пришлось выбирать сторону, и он примкнул к белым, став даже управляющим Якутской области.

2 марта 1923 года Куликовский попал в плен к своим идеологическим противникам. Красные с такими не церемонились, и он наверняка был в курсе своей дальнейшей судьбы. Допросы, пытки и неизбежный расстрел - зачем все это терпеть? По словам красноармейцев, в тот же день Куликовский принял смертельную дозу морфия.

На фото - Петр Куликовский Открыть/Комментировать