![]()
![]()
![]()
![]()
![]()
![]()
![]()
Я думала, что в Омске будет много Летова (он здесь родился), но Летова тут почти нет. В сувенирных продают фигурки голубей, свечки в виде многоэтажек и ни одного маленького гробика.
Зато здесь много Достоевского.
Город как бы благодарит писателя за его талант. И, несмотря на то, что здесь прошли самые тяжёлые годы Фёдора Михайловича, Омск как будто и тогда, как мог, своего гения оберегал.
Одно то, что он вообще выжил на каторге при своём слабом здоровье уже чудо. Сотворённое окружавшими Достоевского людьми.
В память о писателе названа улица, поставлен трогательный памятник, раскопан в центре города фундамент его казармы, омичи почтительно примечают стену одного из домов, которую лично штукатурил Фёдор Михайлович. И, конечно, Достоевскому посвящён музей.
Музей весьма обычный, но некоторые интересные экспонаты в нём есть.
Например, можно подержать в руках кандалы, которые каторжники носили всегда до смерти или свободы. Тяжёлые. Или посмотреть на балахон, в подобном которому Достоевского вели на смертную казнь. Или шинели, в которых работали каторжане и на которых сзади была яркая заплатка-мишень на всякий случай для охранников. Проникаешься атмосферой.
Я ещё на одну книгу поставила пометку «перечитать» — «Записки из мёртвого дома». Это как раз про омские воспоминания Фёдора Михайловича. Но до Нового года читать, наверное, не буду. Хватить мне Солженицына.
Кстати, напомню, что мы собираемся 15 декабря.
