Как музыка формирует ценности поколения Когда мне было шест | Stream of thought

Как музыка формирует ценности поколения

Когда мне было шесть, я слушал группу Любэ. Засыпая, я напевал «комбат-батяня, батяня-комбат», в то время как из гостиной доносился звук работающего телевизора, где шли новости про Чечню. Ребенком я отслушал топ русского рока, радио ULTRA и к 14-ти стал патлатым альтернативщиком. Проколол уши и покрасил волосы, носил глупые напульсники, слэмился на концерте [Amatory] под «Черно-белые дни» и ходил на «Киберакустику» Психеи. Мы крутили жесткие по звучанию группы, воспевавшие невыносимую тяжесть бытия. Они грубо поэтизировали насилие над собой во имя протеста против неправильно устроенного мира («Кто здесь по-настоящему счастлив? Кто здесь до конца свободен? Эй, почему все глаза свои прячут? Этот мир болен!»). В возрасте 13-16, когда происходит психологическое созревание, каждая прочитанная книга, фильм, и песня бьют по нервам как удар шокером. Наше поколение формировалось под песни про джанк и таблетки, герой которых — беззащитный аутсайдер, ощущающий себя бельгийским крафтом на полке с «Балтикой 9», и единственным оружием которого является возможность кричать о собственной боли как можно громче.

Поколение нынешних подростков другое. Эти ребята прагматичнее, увереннее и расчетливее нас. Они не оперируют понятием «тру», не делят друг друга на рокеров и рэпперов, не записывают роликов типа «феерическая расстановка точек над…». Они знают, как себя позиционировать и понимают, зачем это нужно. В конце концов, они гораздо лучше одеваются. Это поколение выросло на рэпе с его культом успеха, денег, уверенности в себе. Я начал слушать рэп в старших классах, но там было про корни и андеграунд под виниловый треск, здесь же «из-под ног вылетают лишь искры, но мы тут не в погоне за смыслом» на холодных синтах. Если они и слушают грустные песни, то эта грусть стильная и надменная, как у Фараона, или же амбивалентная грусть клоуна, как у ЛСП.

Мы выросли наивными и в чем-то ограниченными идеалистами, которые ни за что не променяют мартинсы на вансы. Сегодня дети на тусовку оденутся по дресс-коду, и это не будет выражением субкультурной принадлежности — старых субкультур давно нет. Мы получали по еблу за неправильную шапку не в том месте и не в то время. Глотая кровь, мы научились чувствовать и чужую боль тоже. Новые подростки, наверное, тоже умеют чувствовать чужую боль, но не склонны ее драматизировать. Миру во всем мире они предпочтут мир вокруг себя. Это просто факты, никаких выводов. Другое время. Другая музыка. Другие люди.