Хотел вчера запилить для вас модное селфи в одном ведомственно | Гридасов с бородой
Хотел вчера запилить для вас модное селфи в одном ведомственном архиве и художественно разложил на парте шесть томов архивно-следственного дела братьев Ст.<аростиных>, одну тоненькую папку с делом Петра Ивановича Чернышёва (расстрелян в 1938 году), парторга Института физкультуры им. Ст.<алина>, старшего брата Аркадия Ивановича Чернышёва, того самого, который был старшим тренером хоккейного «Динамо» и сборной СССР, а рядом – старенький макбук (где сейчас по новым временам и деньгам взять себе новенький), стаканчик с кофе из «Хлеба насущного», ручку, блокнот, и всё это на фоне строгого портрета Ф.Э. Дзержинского, но не разрешают фотографировать в ведомственном архиве, ничего, никого, даже такое невинное вроде бы селфи. Да и телефон, если по инструкции, должен лежать молча и в кармане.
Так что, друзья, только текстово, только буквами, без фотофиксации процесса.
Дело Петра Ивановича я вчера успел только бегло пролистать, хотя оно тоненькое, формальное, как и почти все дела периода Ежова – всего два рукописных допроса, несколько подшитых показаний, один листик с вечерним (двенадцатый час ночи) заседанием суда и справка о приведении приговора (ВМН – высшая мера наказания) в исполнение. Дело при этом длилось почти год (арестован 8 октября 1937 года, расстрелян 1 сентября 1938 года), и за этот год, сидя в тюрьме, Петр Иванович ничего не признал, никого не сдал, а показания на него были настолько липовые, что даже прокуратура летом 1938 года вернула дело на доследование.
Собственно, против Чернышёва было дано только одно показание – бывшим директором института, героем Гражданской войны Семеном Фруминым (вот ему на Арбате установили табличку «Последнего адреса»), типа они вместе под руководством старого большевика Николая Кирилловича Антипова (и бывшего «министра спорта» СССР) были правые гады-троцкисты и хотели организовать покушение на товарища Ежова, а заодно и на товарища Сталина.
И, собственно, больше ничего. За почти год тюрьмы и следствия – 2 (два) допроса, где Чернышёв всё отрицает, 1 (одно) показание против, и даже возврат дела из прокуратуры не добавил к делу никаких новых свидетельств.
В хрущевском 1956-м дочь Петра Ивановича Майя Петровна Аксёнова (Чернышёва) подала заявление на реабилитацию, пытаясь заодно узнать об обстоятельствах смерти отца (в момент его ареста ей был один год). Ей, кроме прочего, вежливо сообщили, что Петр Иванович Чернышёв, отбыв положенный срок наказания, скончался в 1941 году.
Меня часто спрашивают, а какого фига я живу прошлым (на самом деле, нет, не часто спрашивают), но это в любом случае странный вопрос, я не фига не живу прошлым, ни своим, ни, тем более, чужим, я интересуюсь прошлым, а живу я, как и вы, в нашем с вами настоящем, интересном 2022 году, я тут люблю, мучаюсь, думаю, отрицаю, пишу и пью кофе, я даже не проецирую никогда впрямую прошлое на настоящее, нам тут самим всегда решать, каждый раз заново, что такое хорошо, а что такое плохо, а уроки истории, они, как в школе, как-то всегда остаются отложены на потом, как невыученные. (Это было настроение утра 24 мая 2022 года, извините).
