По курсу рубля вне контекста его динамики. Немногие заметили, | Spydell_finance
По курсу рубля вне контекста его динамики. Немногие заметили, что волатильность по рублю стала рекордной за всю историю торгов на Мосбирже, т.е. рубль становится своеобразным биткоином.
Среднемесячная волатильность и внутридневная волатильность по рублю выше, чем когда-либо – движения характерны для токсичных бумаг третьего эшелона, когда внутри дня амплитуда колебаний биржевого курса доходит до 8-10%, при этом движения даже не направленные, а хаотичные – вверх и вниз по несколько раз внутри дня.
Типичные/нормальные колебания в среднем за месяц внутри дня 0.3-0.5% для валют, а направленные движения за 3 месяца до 7%, примерно в этом диапазоне двигался рубль долгое время и большинство валют. Сейчас разлеты выросли в десятки раз.
Подобная волатильность обычно деформирует и ослабевает важнейшие функции у валюты: платежные функции и сберегательные. Что это значит на практике? Экономические агенты будут закладывать повышенные конверсионные риски для рубля с одной стороны и тормозить/откладывать торговые и инвестиционные операции с другой стороны.
Когда валюта двигается по 10% в день, экономические агенты, операции которых связаны с валютой, например импортеры, будут в цены закладывать подобные риски, а это прямые издержки в экономике.
Таким образом, в связи с сложившиеся ситуацией, бизнес закладывает в цены возросшие:
логистические издержки (поиск обходных путей, существенные более высокие расходы на транспортировку из-за дефицита логистических компаний, которые работают с Россией, а остальные просят премию за риск);
возросшие страховые и транзакционные издержки (платеж за товар может зависнуть или быть заблокированным у американских, европейских или японских контрагентов);
возросшие конверсионные издержки из-за сверхвысокой волатильности рубля.
Поэтому, учитывая специфику условий, в которых работает Россия, к биржевому курсу можно смело добавлять 30-35% дополнительных издержек.
Что значит торговые операции могут тормозиться или откладываться? Если продукция низкомаржинальная или имеет свои особенности, например, выраженная сезонность, бизнесу выгоднее подождать стабилизации на валютном рынке, чем брать на себя риск.
Например, импортеры заказали по курсу 110 руб за доллар какие-либо импортные продукты или одежду, что имеет явный лимит периода оборачиваемости/реализации. Курс рубля вырос до 55, что очевидно лишает компанию покупателей, а это прямые убытки для бизнеса. Многие импортеры заказывали аврально продукцию в начале марта, опасаясь запрета продаж, когда еще комиссия была 12%, т.е. курс с учетом спрэдов и комиссий доходил до 140. Сейчас они все в убытках.
При укреплении рубля, наоборот, импортерам выгоднее закупиться сейчас, чтобы иметь пространство для ценовых маневров в будущем. Но здесь уже страдает другая сторона – экспортеры и многие внутренние производители. При курсе 55 в России можно смело закрывать ¾ бизнеса, потому что мы не сможем конкурировать с азиатскими странами и особенно с Турцией.
И нет никакой однозначности по поводу потенциала фондовооруженности – закупки станков и оборудования, используя благоприятную конъюнктуру на валютном рынке. Крепкий рубль может не решить данную проблему.
Во-первых, основная номенклатура высоко технологичной продукции – это страны производители из списка недружественных стран, а эта продукция часто штучная под заказ в рамках техзадания. Здесь не выйдет с массовыми завозом, как шмоток и барахла по серому импорту. Здесь все на пересчет и имеет свою специфику производственной интеграции и сервисного обслуживания.
Во-вторых, при текущих финансовых условиях и отсутствия каких либо видимых действий правительства и ЦБ в рамках поддержки бизнеса, сам бизнес будет крайне осторожен в реализации долгосрочных инвестиционных проектов. Идеи то есть, но нет ресурсов, поддержки и нет положительных ожиданий. Вот с этим надо плотно работать.
Вот, почему в условиях военных действий централизованное планирование необходимо.
