Объем чистых продаж иностранной валюты российскими экспортерами вырос
на 16% м/м до $12.1 млрд в марте.Много это или мало?
По меркам 2023 это весьма высокий уровень. В тот момент, когда рублю было совсем плохо (апр-сен.23) среднемесячные темпы продаж были всего 7.7 млрд, а в период валютного обострения июн-авг.23 продавали всего $7 млрд в месяц.
До интенсивности абсорбации валюты на внутреннем рынке уровня 2022 еще очень далеко (по 19 млрд в месяц), но и тогда условия были совершенно иными (торговля с Европой продолжалась, хоть и ограниченном режиме, цены на нефть и газ на максимуме, а внешние ограничения толком еще не работали).
В новой санкционной реальности с ноя.22 максимальные продажи были в дек.23 (14.8 млрд) на фоне высоких среднемесячных цен на сырье (сен-окт.23, расчеты по которым проходили с лагом в 1.5-2 месяца).
Провал продажи валютной выручки в 1кв24 в сравнении с 4кв23 связан с провалом экспортных цен на ключевое сырье, но в целом, интенсивность высокая и соответствует около 40% (вполне соответствует уровню 2022) от всего объема экспорта товаров (это не по ключевым экспортерам, а по всему экспорту).
Когда валютную выручку зажимали в середине 2023 – фактический объем реализации был 20-24%, т.е. почти вдвое ниже нормы.
Нет сомнений в том, что обязательства продажи валютной выручки и более тщательный контроль регулирующих органов способствовали удвоению нормы продажи экспортной выручки. Да, компании ругаются – им это не выгодно, т.е. сильно повышает издержки, а ЦБ считает, что мера бессмысленная, т.к. компании заводят выручку, теряют на конверсии и снова выводят.
Тем не менее, насыщение ликвидностью происходит в темпах 5-6 млрд в месяц сверх того, что было в середине 2023 (12.7 vs 7.7 млрд долл).
Вот эти 5-6 млрд способствовали стабилизации рубля и это именно то, чего не хватало валютному рынку. Учитывая валютную блокаду (невозможность фондироваться у внешних контрагентов), экспорт является де-факто последней линией обороны и каналом насыщения валютного рынка ликвидностью.
