Жизнь души

2021-12-15 18:40:53 Через сновидения человек знакомится с теми аспектами своей личности, на которые он предпочитал по различным причинам смотреть сквозь пальцы. Этот процесс Юнг назвал осознанием Тени (он использовал слово „тень“ для обозначения этой части подсознания, потому что она довольно часто появляется в сновидениях в образе человека).

Но Тень не представляет из себя подсознание целиком, а только неизвестные или мало известные свойства и признаки эго — те его аспекты, которые большей частью принадлежат к личностной сфере и вполне могли бы быть осознанными. Отдельные качества, присущие Тени, могут также складываться из коллективных влияний, приходящих из источников, лежащих за пределами личной жизни индивидуума.

При попытке увидеть свою Тень человек начинает замечать у себя (к своему стыду) те качества и импульсы, наличие которых он обычно отрицает, хотя и различает у других: эгоизм, леность ума и небрежность мысли, прожектерство, безответственность и трусость, чрезмерная страсть к деньгам и вещам — одним словом, все те грешки, о которых раньше он думал: „Ерунда, никто этого не заметит и, вообще, кто не без греха“.

Если при попытке приятеля обвинить вас в допущенной ошибке, вы чувствуете, что выходите из себя, знайте, что это проявляется часть вашей Тени, которую вы не осознаете. Конечно, естественно испытывать раздражение, когда другие люди, ничуть не лучше вас, критикуют за свойственные Тени недостатки. Но что остается делать, когда вас упрекают ваши собственные сновидения — ваш внутренний судья? Вот тогда-то эго и оказывается в ловушке и ему остается только смущенно замолчать.

Затем начинается болезненная и длительная работа по самовоспитанию, психологическую сложность которой можно сравнить с трудами Геркулеса. Вы помните, что первой задачей бедняги было очистить за день Авгиевы конюшни, в которых за многие десятилетия скопилось столько навоза от сотен голов скота, что обыкновенный смертный впал бы в уныние от одной мысли об этом.

Тень проявляется не только в том, чего мы не делаем, но и в спонтанных, ненамеренных действиях. Не успеешь подумать, а колкость прозвучала, интрига готова, неправильное решение принято — и вот результаты, которых никто не хотел и не замышлял. Более того, Тень в гораздо большей степени подвержена тлетворному коллективному влиянию, чем сознание ее владельца. Например, когда человек один, он чувствует себя относительно в порядке.

Но как только кто-то вокруг начинает заниматься дурными делами, его так и тянет к ним присоединиться из опасения, что в противном случае его сочтут за дурака. В итоге он дает волю импульсам вовсе ему не свойственным. Характерно, что при контактах с людьми одного пола на Тень каждого из нас как бы накладываются Тени присутствующих, усиливая общие недостатки. А Тень у лиц противоположного пола нас почти не раздражает, и мы легко прощаем им ее присутствие.

Мария Луиза фон Франц - Процесс индивидуации Открыть/Комментировать

2021-12-12 22:21:40 Новаторские работы Фейрберна, недооцененного гения, положили начало нашему пониманию внутреннего мира и его «шизоидной динамики». Он составил свою карту различных частей я на основе сновидений нескольких пациентов. У одной пациентки с ранней травмой в связи с врожденной аномалией гениталий была серия ярких сновидений, которые она назвала просто «сны о положении дел».

В этих сновидениях постоянно присутствовали два персонифицированных образа (1) «мальчик-озорник», которого пациентка ощущала как свою мятежную детскую часть, и (2) «критиканша», которая, как правило, была «серьезной, суровой пуританкой, агрессивной женщиной средних лет». Была еще и третья фигура – наблюдающее Эго пациентки, которое иногда было на стороне озорника, а иногда – на стороне критиканши.

Фейрберн соотнес эти фигуры с фрейдовской тройной структурой психики: Ид, Эго и Супер-Эго. Однако в сновидениях этой пациентки стала появляться четвертая фигура, которую она описывала как «маленькую девочку». Видимо, эта фигура представляла собой невинное природное дитя, которым пациентке никогда не позволяли быть в ее реальном детстве. И, наконец, появилась пятая фигура, названная пациенткой Фейрберна «мученицей».

На основании этих «снов о положении дел» Фейрберн пришел к выводу, что персонификации в сновидениях отражают актуально существующие эндопсихические ситуации и структуры, которые следует рассматривать как типичные:

Предварительно я сформулировал мнение, что все фигуры, появляющиеся в сновидениях, представляют собой или части личности сновидца (понимаемые в терминах Эго, Супер-Эго, Ид) или же идентификации с какими-то частями Эго. Дальнейшее развитие этой точки зрения ведет к пониманию, что сновидения, по сути, являются не исполнением желаний, а драматизацией или «короткометражкой» (в кинематографическом смысле) ситуаций, существующих во внутренней реальности.

Фейрберн далее отмечает, что «актеры» в этих короткометражках представляют собой…или части Эго, или интернализованные объекты; а ситуации, отображенные в сновидениях, представляют собой отношения, существующие между эндопсихическими структурами; то же самое относится к ситуациям, появляющимся в дневных фантазиях.

Дональд Калшед - Травма и душа Открыть/Комментировать

2021-12-10 20:10:13

Открыть/Комментировать

2021-12-08 19:53:39 Вамик Волкан в статье «Травматизированные общества» обращает внимание на то, что при исследованиях национальных аффектов и массовых психических травм (нанесенных враждебной группой) особое значение приобретают механизмы передачи следующему поколению.

В процессе обследования бывших узников концлагерей (после Второй мировой войны), в том числе детей, было установлено, что от родителей детям передается нечто большее, чем просто тревожность или другие аффекты депрессивного или маниакального характера.

Дети выживших (после национальных трагедий) гораздо глубже идентифицируются с родителями и проявляют признаки и симптомы, относящиеся к прошлым психическим содержаниям их родителей и в целом — к прошлому (свидетелями которого они не были и быть не могли).

Эта концепция «идентификации» хорошо известна как в психоанализе, так и за его пределами. Главное в этой концепции состоит в том, что подвергшиеся тяжелой психической травме взрослые могут «вложить» травматизированный образ себя в формирующуюся идентичность своих детей. В результате дети становятся носителями ущербного родительского образа, хотя этот образ может существенно варьироваться в зависимости от сопутствующих экономических, социальных и прочих условий.

После массовой травмы (вызванной враждебной группой) сотни, тысячи или даже миллионы индивидов вкладывают свои травматизированные образы в детей, и в итоге возникает кумулятивный эффект, который определяет психическое содержание идентичности большой группы. При этом все эти «вложенные образы» ассоциативно связаны с одним и тем же травматическим событием.

В итоге «общая задача» следующего поколения заключается в том, чтобы сохранить «память» о травме родителей, оплакать их утраты, отреагировать их унижение или (если первое не удается) — отомстить за них. Однако какие бы формы ни приобретало проявление памяти о травме в последующих поколениях, основной задачей остается сохранение ментального представления о травме предков, которое постоянно (на протяжении десятилетий и столетий) укрепляет особую идентичность той или иной большой группы.

Вамик Волкан назвал такие ментальные представления «избранной травмой» большой группы. И в ситуациях, когда этой большой группе угрожает новый этнический, национальный, экономический, политический или религиозный кризис, ее лидеры (интуитивно или осознанно) обращаются именно к этой «избранной травме», обладающей особым потенциалом для достижения эмоциональной консолидации группы.

Михаил Решетников - Психическая травма Открыть/Комментировать

2021-12-06 18:15:55 ФРЕЙД О ПЕЧАЛИ ОТ ПОТЕРИ

Однажды летом я прогуливался по цветущей местности в обществе молчаливого друга и одного юного, но уже с лучшей стороны зарекомендовавшего себя, поэта. Поэт восхищался красотами окружающей нас природы, но не радовался им. Ему мешала мысль, что вся эта красота была обречена на исчезновение и что зимой ее не станет, как равным образом не станет и всего прекрасного и благородного, что создали и могли бы создать люди. Более того, все, что он любил и чем восхищался, казалось ему обесцененным ибо предназначением их судьбы была бренность.

Мы знаем, что такое превращение всего прекрасного и совершенного в тлен может стать источником двух различных душевных порывов. Один ведет к болезненной мировой скорби молодого поэта, а другой - к протесту против утверждаемой действительности. Нет, невозможно, что-бы все это великолепие природы и искусства, мира наших впечатлений и внешнего мира действительно должно обратиться в ничто. Было бы бессмысленно и кощунственно верить в это. Каким-то образом оно должно иметь возможность продолжить свое существование, избавившись от всех губительных воздействий.

Это требование вечности — слишком явный результат нашей жизни желаний, чтобы претендовать на право быть реальностью. И болезненное может быть действительным. Я не мог бы ни решиться оспорить всеобщую бренность, ни добиваться того, чтобы для всего прекрасного и совершенного было бы сделано исключение. Однако я возразил пессимистически настроенному поэту, что бренность прекрасного не несет с собой его обесценения.

Напротив, из этого следует повышение его значимости! Ценность преходящего обусловлена его редкостью во временном отношении. Ограничение возможности наслаждения чем-либо увеличивает его драгоценность. Я считал, что непонятно, почему мысль о бренности прекрасного должна была бы омрачить нам радость, доставляемую им.

Что касается красоты природы, то после каждого исчезновения зимой она возвращается в следующем году, и в отношении к продолжительности нашего существования это возвращение может быть обозначено как вечное. В своей собственной жизни мы считаем навсегда исчезающей красоту человеческого тела и лица, но именно эта недолговечность добавляет к её прелести дополнительную. Если взять цветок, цветущий всего одну-единственную ночь, то его цвет от этого не становится для нас менее великолепным. Открыть/Комментировать

2021-12-05 20:36:06 Любопытный анализ и критика МКБ-11 от психиатра



Открыть/Комментировать

2021-12-04 11:16:58 Знакомство Юнга с психоанализом восходит к началу его пребывания в Бургхольцли. В интервью, данном им в 1957 году, Юнг сообщает, что еще в 1900 году Блейлер предложил ему сделать сообщение о «Толковании сновидений» Фрейда на одном из дискуссионных вечеров врачей, работавших в Бургхольцли. Фрейд, между прочим, четыре раза цитируется в разных местах юнговской диссертации 1902 года, несколько раз в его статьях, написанных в период с 1902 по 1905 год, а в своих печатных материалах по тесту словесных ассоциаций Юнг ссылается на Фрейда как на авторитет.

Интерес Юнга первоначально был направлен на отщепленные содержания бессознательного (подсознательные навязчивые идеи Жане), затем он приспособил их к эмоции по проведению нагруженным комплексам представлений Цигена, а теперь он столкнулся с ними снова в виде травматических воспоминаний Фрейда.

Начиная с этого времени Юнг со страстным интересом стал изучать все, что делает Фрейд. У него он нашел подтверждение собственным открытиям, сделанным с помощью теста словесных ассоциаций, но в дополнение к этому его открытия приобрели в свете фрейдовских идей качественно новый смысл. В работах, написанных Юнгом за этот период, мы находим постоянно восторженное отношение к тому, что делает Фрейд, агрессивную позицию в отношении противников психоанализа, но, помимо этого, и спокойную констатацию своих расхождений с Фрейдом.

В предисловии к «Психологии раннего слабоумия», датированном июлем 1906 года, Юнг пишет, что он не разделяет представлений Фрейда об огромной роли, которую играет сексуальная травма, полученная в раннем детстве, что он не склонен в отличие от Фрейда ставить сексуальность во главу угла, и что он рассматривает психотерапию Фрейда как «в лучшем случае возможную, но не более».

Психоаналитический период Юнга продолжался с 1909 года (когда он покидает стены Бургхольцли) до 1915 года (когда он выходит из психоаналитической ассоциации).

На протяжении этого периода в его понятиях происходили постепенные изменения: сначала он лишь предлагал альтернативы некоторым из идей Фрейда, но вскоре его отклонения от психоаналитического учения стали неприемлемы для Фрейда. Юнг никогда не принимал понятия эдипова комплекса. В статье, опубликованной в 1909 году и озаглавленной «Значение отца в судьбе индивида», Юнг вспоминает, что он был поражен тем, что в процессе испытания с помощью теста словесных ассоциаций поступали сходные ответы от отцов и сыновей и матерей и дочерей. Как мальчики, так и девочки, говорит он, бессознательно приспосабливались к семейным установкам, как если бы существовало нечто вроде психической инфекции.

В том случае, если эти установки закрепляются, они будут сохраняться на протяжении всей жизни. С помощью нескольких впечатляющих историй болезни Юнг наглядно показывал, как подобные установки бессознательно направляли жизни людей и формировали то, что называют судьбой. Короче говоря, Юнг относил на счет этой ранней ассимиляции семейных установок («идентификации» в его позднейшей терминологической системе) все те эффекты, которые Фрейд приписывал разрешению проблемы эдипова комплекса. В подстрочных примечаниях Юнг утверждал, что либидо — это то, что психиатры называли волей и стремлением.

В сентябре 1912 года Юнг прочитал в Нью-Йорке цикл из девяти лекций по психоанализу. Они были собраны под одной обложкой и опубликованы в 1913 году. Юнг отмечает, что психоаналитическая теория с годами изменялась и что Фрейд отказался от своей ранней теории о том, что причина всех неврозов коренится в сексуальной травме, полученной в детстве.

Подобным же образом Юнг ставит своей целью развить психоаналитическую теорию даже еще дальше и, в частности,'подвергнуть пересмотру теорию либидо. Во-первых, уравнивание либидо с сексуальным влечением представляется ему неубедительным. Почему удовольствие, испытываемое младенцем при сосании материнской груди, должно иметь сексуальную природу, а не являться удовлетворением влечения к пищи? Открыть/Комментировать

2021-12-01 19:50:35

Открыть/Комментировать

2021-11-29 15:59:48 ХАРАКТЕРНЫЕ ШИЗОИДНЫЕ ЧЕРТЫ

1) Интроверсия

Шизоид отрезан от мира внешней реальности в эмоциональном смысле. Все его либидинальные желания направлены на внутренние объекты, и он живет интенсивной внутренней жизнью, часто обнаруживающей изумительное богатство фантазии; хотя по большей части эта разнообразная жизнь воображения скрыта от всех, часто даже от самого шизоида. Его эго расщеплено.

Однако барьер между сознательным и бессознательным может быть очень тонким, и мир внутренних объектов и связей может
легко прорываться в сознание и доминировать там. Еще глубже, чем
этот уровень «внутренних объектов», лежит первичное состоя ние «возвращения в матку».

2) Отчужденный уход от внешнего мира является обратной стороной интроверсии.

3) Нарциссизм является характерной чертой, потому что шизоид ведет преимущественно внутреннюю жизнь. Все его объекты любви находятся внутри него, и, кроме того, он в значительной степени отождествляет себя с ними, так что его либидинальные привязанности как бы относятся к нему самому.

Эта искусно вводящая в заблуждение ситуация не была ясна, когда Фрейд предлагал на обсуждение свою теорию аутоэротизма и нарцис сизма и эго-либидо как отличного от объект-либидо.

Вопрос, однако, состоит в том, обусловливается ли интенсивная внутренняя жизнь шизоида желанием ин корпорации внешних объектов или же уходом от вне шнего к предположительно более безопасному внутреннему миру. Ибо эти ментально интернализованные объекты, в особенности, когда пациент ощущает сильную идентификацию с ними, могут обрести свою реал ность во внутреннем мире, когда нет внешнего объекта.

Одна пациентка, которая не может прямо рассердиться на другого человека, всегда критикует себя. Она отождествляет себя с объектом своей агрессии, что приводит к депрессивному состоянию, которое возникает на основе шизоидной структуры. Обычно так называемые аутоэротические и нарциссические феномены сосания большого пальца, мастурбации, крепкого цепляния за себя и т.д. также основаны на идентификации.

​4) Самодостаточность

Вышеназванная пациентка в действительности не обращала внимания на своего мужа как на другого человека: ее связь с ним целиком происходила внутри нее, и она чувствовала себя удовлетворенной. Эта интровертированная, нарциссическая самодостаточность, при которой все эмоциональные связи осуществляются во внутреннем мире, спасает от тревоги, вспыхивающей при взаимоотношениях с реальными людьми.

Самодостаточность, или попытка обходиться без внешних связей,
очевидна и в таком случае. Молодая женщина много говорила о желании
иметь ребенка, а за тем ей приснилось, что у нее есть свой ребенок, дарованный матерью. Но так как она часто отождествляла себя с детьми, это сновидение показывало, что и она, будучи ребенком, находится внутри матери.

Гарри Гантрип - Шизоидные явления, объектные отношения и самость Открыть/Комментировать

2021-11-27 13:42:12 ПРОЕКЦИЯ В ОТНОШЕНИЯХ

Отношения всегда тормозятся, портятся, заходят в тупик под воздействием феномена, который терапевты называют «перенос» и который обусловлен сходством наших психических функций. Иначе говоря, психика — это историческая реальность. У нас внутри содержится вся наша индивидуальная история. Настоящее всегда «считывается» через призму этой истории. По сути, человеческая психика всегда задается вопросом: «Где и когда это уже происходило со мной раньше? На какое прошлое ощущение похоже то, что я ощущаю сейчас? Какие возможны аналогии?» Таким образом, оказывается, что очень трудно просто увидеть происходящее в данный момент, ибо сам этот момент всегда видится сквозь призму индивидуальной истории.

Очевидно, что переживание близости будет активизировать у человека все его предыдущие переживания близкого Другого, в особенности первичные отношения с родителями. Таким образом, всегда будут присутствовать ранимость, постоянная потребность в заботе и внимании, поведенческие стратегии самых первых непроизвольных способов сближения, и это всегда будет мешать формированию отношений в настоящем.

По существу даже образ любимого Другого сильно искажен родительскими комплексами. Это не значит, что в своем Возлюбленном мы ищем мать или отца; это значит, что при вступлении в близкие отношения у нас возобновляется аналогичное ощущение Первых Других, которое отыгрывается в сценариях, взятых из нашей индивидуальной истории.

Точно так же мы не хотим признавать ни свой нарциссизм, ни свой эгоизм, ни свою ярость и т. д., то есть все содержание Тени. Поэтому оно вытесняется и/или проецируется на Другого. Муж одной моей пациентки обладал очень ограниченным диапазоном эмоций. Поэтому он должен был провоцировать жену, чтобы она злилась, печалилась или ссорилась с ним, словно эти эмоции были его собственными, а затем обвинял ее в эмоциональной несдержанности. Так Тень дает знать о своем присутствии в межличностных отношениях.

Джеймс Холлис - Грезы об Эдеме: В поисках доброго волшебника Открыть/Комментировать