Переехал. Моя комната на Юстон Сквере (Euston Square) оказал | Говорит Фалдин

Переехал.

Моя комната на Юстон Сквере (Euston Square) оказалась частью общежития — о чем не упоминалось в airbnb — т.е. общий душ, туалет, отдельные микроскопические комнаты, куда помещается только кровать, окно, и стул. Кухни, приборов, и тарелок — нет.

Пройдя 800 метров пешком с чемоданом от ближайшего метро, меня встретила трёх-ступенчатая система входа.

Сначала дверь на улице. Она открывалась кодом. Затем, миновав два пролета крутейшей лестницы с 30-килограммовым чемоданом, я попал на второй этаж и еще одну дверь, тоже с кодом.

Пройдя в неё, я оказался в узком проходе с многочисленными дверьми. На всех был свой кодовый замок. На дверях надписи: 13, 14, ... А одна и вовсе без номера.

Моя — шестнадцать, я это помнил. Взглянул в конец узкого коридора, туда где зеркало, и потащил свой чемодан туда.

Чтобы открыть дверь, нужно было ввести код. Опять. Да не просто ввести, а еще повернуть ручку под замком, и одновременно (об этом мне два раза написал хозяин квартиры) повернуть её с ручкой самой двери. Иначе, не откроется.

Я вошёл с третьей попытки.

Комната — размеров точь в точь с туалет в квартире, в которой я жил до этого. Кровать. Стул. Стол. На нем чайник и растворимый кофе. Еще чайная ложка, одна. Кружки нет.

В шкафу — маленький холодильник. Вроде не греет — уже хорошо...

В дальней стене дверь. Открыл. А там, зачем-то, духовка. Новая. Подумал грешным делом, может отдать хозяйке прошлой квартиры, у которой я её спалил...?

Я не стал раскладывать чемодан (да и некуда!), а лишь сел за стол, прислушался к звукам.

Стол то и дело дрожал — а с ним, и моя бутылка воды — это проезжающее под домом метро, а еще электричка с вокзала Юстон... Где-то вдали орала сирена скорой помощи.

Пахло бетоном и пылью. Еще немного марихуаной, видно кто-то курил под окном.

Я сел за стол и занял половину комнаты.

Вилок и ножа не было, как, впрочем, и тарелок. Поэтому когда я сбегал за ужином в местный продуктовый (хумус, салат, сандвичный хлеб, сыр, курица), мне пришлось размазывать хумус на хлебе чайной ложкой, а потом ей же есть салат. Не руками же.

Вместо тарелки использовал пластиковую обертку от салата...

Нога вибрировала от проезжающего рядом поезда, в ушах стоял гул от кондиционера с улицы, очень хотелось выпить.

И тут я почему-то ощутил такое тихое, еле уловимое, но всё-же — счастье.

Как в третьей части «О чем говорят мужчины», когда Камиль в поезде:

— Тихо-тихо... Слышишь? Слышите? Вот оно... счастье.

Бросил кубик сахара и помешал в чай ложкой, в граненом стакане.

Счастье быть одному. Счастье быть свободным. Счастье иметь все 24 часа в своем распоряжении. Счастье находиться в самом центре Лондона — пускай не в лучших условиях, зато не в Митино.

Да и сами условия мне странным образом — это зная-то меня! — показались не такими уж и ужасными.

Напротив, я отнесся ко всему с удивительным азартом:

— Ну а что? Будет что детям рассказать. В конце концов, напишу об этом.

И вот я, двадцатидвухлетний, без денег, девушки, друзей, или какого-либо понимания что мне заготовила судьба в будущем...с одним чемоданом (и то не моим!), сидя в своей комнатушке, слушая гул электричек, нюхая бетон и траву, я...

...чувствовал себя абсолютно счастливым.

Наверное, так и должна ощущаться молодость.