Panzerhaubitze Сегодня глубоко за полночь я на тяжёлых верто | Шрайбикус

Panzerhaubitze

Сегодня глубоко за полночь я на тяжёлых вертолётах летел по широким коридорам горного генеральского имения, пикирующе врезаясь то в одну, то в другую его стену, измотанный тремя днями разнузданых переговоров о поставках лития в Германию, на протяжении которых хозяин асьенды и его кузены топили меня и моих спутников в реках текилы и удушающих влажных объятий пышногрудых дочерей крестьян, выращивающих на местных склонах кокаиновые кусты.

Ухватив за фалды мундира ускакивающее к чёрту на куличиках сознание, мне с трудом удалось сфокусировать взгляд на оказавшейся прямо по курсу приоткрытой двери комнаты, в которой, как я узнал ещё в день нашего прибытия, живёт камердинер генерала - старый немец - сын нижнесаксонских переселенцев, эмигрировавших в Боливию в первые годы послевоенной разрухи. Из комнаты доносился женский хохдойч.

Тихо-тихо, подкравшись на цыпочках и задержав дыхание, я заглянул. Спиной ко мне на фоне гигантского жк-телевизора, по которому шли новости "Deutsche Welle" (Немецкая волна), по-военному вытянувшись с наполненными рюмками в руках стояли камердинер и мои спутники - аспирант-зоолог и его дядя-чиновник. На экране хмурили брови индийской внешности ведущая и украинский посол в Берлине Андрей Мельник. "Немецкие самоходные гаубицы окажутся на Украине 22 июня", - возвестил дипломат.

И вдруг троица в комнате подняла рюмки над головами, а камердинер громко и очень чётко сказал:"Auf die Sommersonnenwende!" (За летнее солнцестояние!). Они торжественно выпили, после чего старый немец на 180 градусов медленно и с хрустом повернул ко мне голову и прошептал: "Проснись, дурак!"...

Очнулся я на полу около кровати.