2022-02-15 23:38:52
Слышишь?
Часть 1 из 2
15.02.2022.
Пусть она обязательно любит собак. Чтобы всегда носила с собой в сумке сосиски и подкармливала каждого четвероного в округе, а потом так невзначай говорила: «Давай заберем домой?» О, я бы бухтел, рассказывал о том, как это сложно, что собакой нужно заниматься, кто будет выгуливать? А сам в это время мечтал: приду домой, а она стоит, смотрит на меня своими красивыми глазами, улыбается: «Милый, прости…» и дальше представляет мне нашего нового члена семьи. О, уверен, что это будет самая страшная и неказистая собака округи, но и от этого самая любимая: зубы во все стороны, нижняя челюсть выпирает, глаза выпученные-шальные, переломанный хвост, шерсть… ну, с натяжкой эти клоки с грязью можно назвать шерстью. Мы дадим ей какую-нибудь благородную кличку, но все равно будем называть просто Жужа. А на Новый год построим укрытие для собаки, чтобы вместе с ней там прятаться от фейерверков и задорно рычать. Кроме рычания в доме будет стоять громкий смех, и каждый раз она будет говорить: «Ну вот видишь, вот видишь, как бы мы жили без нашей Жужи!» И потом снова залп фейерверка, снова недовольное рычание и лай, снова звонкий уютно-домашний смех. И мое восхищение ей. Только ей.
Потому что она смелая. Я — нет, мне нужно постоянно думать об этом, о том, нужно постоянно сомневаться. И откуда это слово «нужно»? Сам себе его придумал. Слабак. Нельзя быть смелым, когда слишком много думаешь о мелочах. Но, постой, разве мелочи не важны, разве не в деталях вся суть? Может и так, но она о мелочах не думает — она, если захотела, — сделала. Она не будет тратить время на то, как лучше, как правильнее, как этичнее — она делает сразу и делает, как чувствует. Рубит с плеча: хрупкого, нежного, с тонкой линией ключицы, но все-таки с плеча.
Когда она рядом — у меня аж скулы будет сводить от любви. Вот, знаешь, когда и слов, и воздуха не хватает, когда ты ее первый раз видишь, а уже знаешь всю картину на годы и годы вперед. Натурально будут подкашиваться коленки, а я не буду верить сам себе: она же могла выбрать кого угодно, зачем она решила остаться со мной? Но я никогда не получу ответ на этот вопрос — придется принять это как аксиому, но только в нашем случае параллельные прямые обязательно пересекутся. Слышишь, обязательно!
Она будет часто улыбаться. И даже если очень трудно, если хочется опустить руки и вообще не подниматься, то она всё равно обязательно улыбнется. Слышишь? Потому что если она не улыбается, то какой в этом вообще смысл? Пройдет много лет, уголки рта украсит тонкая паутинка морщин, губы потрескаются и станут бледнее, но даже время не сможет сделать хоть что-то с этой улыбкой.
А еще пусть она любит стихи. Знаешь, чтобы была прям занудой, которой нравятся все эти трагичные судьбы поэтов — такие становятся библиотекаршами, с туго затянутыми дульками серебряно-черного цвета. Еще пусть обязательно наизусть знает сотни стихов: и Ахматову, и Бальмонта, и Гамзатова, и Шекспира (обязательно и в перевода Маршака, и в переводе Пастернака). Я бы каждый раз смеялся и спрашивал: «Да за чем же тебе это нужно?» А как-нибудь сам тайком, украдкой выучил бы стих про любовь и рассказал ей. Нет-нет, продекламировал бы!!! Конечно, она будет громко смеяться. И долго. Но потом подойдет, обнимет и скажет: «Вот дурак, спасибо!» Но, правда, добавит чуть позже: «Больше, пожалуйста, так никогда не делай». Смешно будет, если как-то раз мы утром проснемся, а у нее фингал под глазом — я не на шутку испугаюсь, а она так спокойно скажет: «Не переживай, это Гумилев», «Какой еще к черту Гумилев?!», «Как какой, Николай Степанович, я читала, уснула с книжкой в руках, вот Николай Степанович мне в глаз и прилетел».
Если вдруг меня не станет, то пусть она не грустит. Разве в этом есть смысл? Я же всегда буду рядом: в ее улыбке, в ее смелости, в ее стихах — в ее сердце. А то, что я её больше не смогу обнять, коснуться… Досадно, конечно… Но чего стоит теплота тела рядом с теплотой души? И честно сказать, я бы не хотел, чтобы она жила воспоминаниями, пусть всё, что напоминает обо мне исчезнет!..
398 views20:38
С
