Продолжаю разговор о творческом наследии русского экономиста и | Шарапов

Продолжаю разговор о творческом наследии русского экономиста и общественного деятели Сергея Федоровича Шарапова (1855-1911). В своём основном труде «Бумажный рубль» (1895 г.), как и в других своих работах Сергей Федорович, с одной стороны, подвергает резкой и очень меткой критике многие аспекты экономической жизни тогдашней России и экономической политики тогдашнего правительства; с другой стороны, предлагает детально проработанные способы преодоления выявленных проблем.
Удивительно, насколько многие из тогдашних экономических проблем, выявленных Шараповым, похожи на экономические проблемы России сегодняшней.
Кто сегодня в России не знает словосочетания «таргетирование инфляции»! Его взял на вооружение Банк России из лексикона «вашингтонского консенсуса» (неофициальный свод правил экономического либерализма, продвигаемый Вашингтоном через МВФ). Это означает курс ЦБ на снижение инфляционного роста цен. Единственным способом такого «таргетирования» пресловутый «вашингтонский консенсус» предлагает сжатие Центробанком денежной массы.
Когда более полувека назад я учился в советском вузе, нам совершенно правильно говорили, что изменение цен – симптом более глубоких причин, в первую очередь нарушения баланса между денежной и товарными массами. Изменение пропорции в пользу денежной массы порождает инфляцию, в пользу товарной массы – дефляцию. И уж ежели случилось первое, то правильнее не денежную массу сжимать, а товарную наращивать. Однако «вашингтонский консенсус» – идеология монетаризма, не принято думать о товарах и реальной экономике. Монетаризм – это искусство денежных и финансовых манипуляций. Вот и Банк России, изображая борьбу с инфляцией, занимается монетаристскими манипуляциями и удушением реального сектора экономики.
Есть такой показатель – «монетизация экономики». Он выражает отношение денежной массы (наличные деньги + безналичные) к валовому внутреннему продукту (ВВП). По оценкам МВФ, в 2020 году этот показатель у Китая равнялся примерно 200%, у Японии он приближался к 200%, у многих стран Западной Европы находился в районе 100% (плюс-минус), у США он был равен 70%. А вот у России – примерно 45%. При таком уровне монетизации, которую Банк России поддерживает, ссылаясь на своё «таргетирование», создается дефицит оборотного капитала, деньги делаются дорогими (высокие процентные ставки по кредитам).
За многие годы я ни разу не слышал, чтобы Неглинка хотя бы раз предложила ликвидировать инфляционный рост цен путем увеличения товарной массы. А ведь это несложно: достаточно предложить реальному сектору кредиты под умеренный процент, который ниже рентабельности компании-заемщика. Увы, это даже не обсуждается.
А ведь так было в России и при жизни Шарапова, в конце XIX – начале ХХ в. Тогда еще в помине не было ни МВФ, ни «вашингтонского консенсуса», но правило западной финансовой науки по удушению реальной экономики уже претворялось в жизнь Государственным банком Российской империи и министерством финансов.
Это правило – не что иное, как религиозный догмат на то под названием «экономический либерализм». Правило звучит так: пусть лучше денег меньше, чем больше необходимого. Кстати, Шарапов обращает внимание, что религия «экономического либерализма» не могла дать внятного ответа на вопрос: сколько же денег экономике необходимо? Много их в обращении в данный момент или мало? И сегодня проповедники «экономического либерализма» путаются в ответах на этот вопрос.
Далее читать в моей статье:
Недостаток денег угнетает и обесценивает труд. С.Ф. Шарапов об экономическом удушении России
https://www.fondsk.ru/news/2022/08/29/nedostatok-deneg-ugnetaet-i-obescenivaet-trud-57057.html