Самолет Госдепа, или как я вернулась в Россию В четверг, 12 а | Красный воробей
Самолет Госдепа, или как я вернулась в Россию
В четверг, 12 августа в 7 утра раздался звонок. Директор офиса программы в России говорил, что я должна сесть на самолет или выбираться из США сама.
Я положила трубку, сказала, что мне нужно подумать 10 минут. Через час, за который я успела пообщаться с близкими друзьями и родственниками, я сказала, что на самолет сяду.
И время ускорилось в разы…
*** Скучное отступление с объяснением деталей ***
Я собиралась уехать из США в середине сентября 2020. По условиям гранта, уехать я должна была бы в любом случае — миграционные визы запрещены в течение двух лет после программы.
В сентябре истекала виза и начинался грейс-период (30 дней все еще легального нахождения в стране), заканчивался срок действия паспорта, стажировка на радио и аренда дома, а в Москве жилье только предстояло снять.
При этом опции на тот момент были такими — 1. лететь в Москву через Стамбул или Лондон (прямых рейсов не было); 2. Лететь репатриационным рейсом (доступно, но только из крупных городов, где эти рейсы нужно было сторожить); 3. Уговорить программу купить мне билет в Беларусь к родственникам.
*** Конец скучного отступления ***
В тот четверг я успела продать синтезатор, приготовить еды на пару дней и уехать на последний пикник с друзьями. В город я вернулась в субботу утром и сразу продала велосипед — другого «дорогого» имущества у меня не было. Параллельно я раздавала мелочи: утюг, кастрюли, йога коврик — нехитрые пожитки за два года.
Два последних дня работы на радио, сборы, хроническая бессонница с четверга по приземление в Москве — я просто засыпала в полночь-час и просыпалась в 3-4 в эмоциональном возбуждении, которое позволяло только паковать чемоданы.
На русских подруг за границей можно молиться. Это люди, которых находишь случайно, а потом они становятся родными. Аню и Еву — я нашла через Инстаграм в 2018, когда пыталась понять, как выглядит Тусон — они стали моими первыми друзьями в Тусоне, они же купили мне чемодан за пару часов до вылета, когда стало понятно, что в один я не вмещаюсь. И они отвезли меня в аэропорт.
Тусон — Атланта — Вашингтон. Черный рэпер-любитель с большой цепью в полночь привез в гостиницу.
С утра снова аэропорт американской столицы, но вместо стойки регистрации компании — безымянный зеленый стенд, как доска почета в советском дк. С фамилией от A до M в одну очередь, остаток алфавита — в другую. Чемоданы не взвешивают, а просто увозят, нацепив на них бирки как в прачечной, много собак лающих в переносках, дети. Мы все выглядит как какой-то табор. «No luggage left behind» — официальная позиция чартерной компании.
После регистрации девушка предлагает сходить за кофе, а не в зону досмотра, потому что на автобусе нас отвезут прямо к взлетной полосе и зачем себе отказывать в кофе. Послушно иду за кофе.
И правда — рамка металлоискателя была только перед самолетом, посадку на который мы прождали около часа в автобусе на взлетной. Кроме наших стипендиатов других русских на рейсе не было, только американцы — дипработники, сотрудники NASA и учителя международных школ с семьями.
18 августа мы приземлились в закрытом терминале Внуково, куда въезжать можно только по пропускам.
Ощущение выдранности из привычной почвы и жизни прошло только через пару месяцев, когда уже была работа, жилье и Москва поглотила. В начале же бросалось в глаза все: здания большие, люди одеваются красиво, а еще оценивающе смотрят и выглядят надменно, но если начать с ними говорить — то свои, простые. А еще жизнь нормальная совсем, как будто никакой пандемии нет и не было.
