– Не имею права ничего сказать против. Я соскучился по тебе… П | Ран Хайтани

– Не имею права ничего сказать против. Я соскучился по тебе… По… – он не знал может ли называть её своей. – По тебе, да. Ну, веди меня, своего кошелька, куда надо.

«На хуй послать тебя мало будет, даже на член Санзу» – в голове сказала девушка, глядя на это почти двухметровое чудо, правда без перьев. Хотя образ петуха сейчас бы ему был как раз кстати, ведёт точно также, ни грамма не отличается от пернатого. Ведя Рана в магазин «Всё для дома», уже жаждет, что найдет себе новое зеркало, ведь десяток старых теперь в утиле из-за нервов девушки. Последнее своё, и даже любимое, она разбила пару дней назад, не желая глядеть на себя вовсе. Казалась для самой себя не то, что уродкой, ни в коем случае, а человеком, от которого лишь одни проблемы, куда не ступи. С каждым днём всё больше и больше падало на плечи Т/и, что она просто-напросто не выдержала и, дабы успокоиться, разбила небольшое зеркало об стол. Зрелище было невероятное, ладони в крови, крики матери и брань от отца. Ничего нового. Ран же в это время смотрел на неё, хотел взять за руку, как в старые-добрые, но каждый раз девушка отходила от него, пряча руки в карманах. Парень тоже сам не свой, ему сложно, однако не показывает этого, да и между ними повисло неловкое молчание, будто бы они не знают вовсе друг друга.

Зайдя в нужное помещение, в котором свет горел в желтоватых оттенках для создания «домашнего» уюта, Т/и хитро посмотрела на Рана, ещё и улыбнулась, как лисичка. Хайтани это оценил, как небольшое заигрывание, хоть и знал девушку не отлично, но хорошо, как парень, который в последнее время уделял ей мало внимания. Девушка рассматривала все полки с нужным ей товаром. На одной ей приглянулось зеркало в серебряной окантовке, идеально подходящее в её комнату, а на другой увидела неземной прелести почти во весь её рост, однако оно бы не поместилось нигде, но это вообще не волновало горе покупательницу. Ран старался каждый раз ближе подойти к ней, когда та высматривала ценники и прикидывала будет ли всё сочетаться в её логове домашнем, как временами называла свою комнату. Девушка чувствовала все движения Хайтани и специально отбегала, отстранялась, вела себя, будто бы он для неё толком никто. От этого больно не только долговязому было, но и самой Т/и, ведь всё ещё любит этого идиота, хоть и понимает, что иначе вести себя непозволительно. Нельзя, чтобы он почувствовал себя важным, нужно задеть его гордыню, сжать её за горло и откинуть на пару метров.

– Может это? В комнату же себе смотришь? – негромко окликнул девушку Ран, давая в руки идеальное, как для него, зеркальце.

– Хуйня.

– А это?.. – он всё пытался привлечь её внимание, чтобы разговорить и всё же снять это напряжение, что никак не разойдётся по воздуху.

Девушка ничего не ответила даже, продолжив игнорировать дальнейшие предложения Рана. А что? Пусть тоже побудет вне себя, как и она, когда он сказал всё, что хотел, и на пару дней в закат ушёл. Т/и было неприятно, да и всё ещё также. Несмотря на то, что Ран буквально в шаге от неё, по-прежнему чувствовала себя одиноко, тошнило от мысли, что после всего, что было, он слегка улыбается, пытается вести беседу. Просто выводило это! Если бы не воспитание девушки, то эти зеркала полетели в Рана без угрызения совести, благо, ничего не отправилось в полёт, лишь прикрыла глаза она и выдохнула, вновь надевая на себя маску безразличия. Много раз проморгав, повернулась к Рану и вручила зеркало с подставкой, на которой было написано на английском «Always tell the truth»*, что очень точно описывало всю ситуацию. Девушка аж улыбнулась одним уголком губ в момент того, как Хайтани-старший со своим минимальным знанием иностранного языка всё равно понял перевод. Его лицо, глаза, бегающие то на надпись, то на Т/и, выдавали его с поличным. Тут девушка поняла, что также эта безмозглая бошка переживает и не знает куда себя деть.

– Пошли на кассу, Хайтани, – спокойным тоном произнесла она и пошла в сторону выхода. – Чего стоим? Надпись понравилась? Выбирала специально.