Застенчивая Маша — Здравствуйте. Я к вам по поводу своей доч | Не упусти возможность!
Застенчивая Маша
— Здравствуйте. Я к вам по поводу своей дочки решила обратиться, Маши. У нас проблемы с уверенностью в себе, наверное.
— У вас обеих?
— Что? Ой, нет, только у Маши. Она такая скромная, знаете ли, застенчивая даже, не умеет отстаивать свои права, никогда никому слова не скажет. Её в очереди на горку обходят все, лезут, толкаются, она так может стоять час и не съехать.
— А как вы реагируете, когда видите ситуацию на горке?
— Расстраиваюсь, конечно, что она там никак не разберётся. Ну, а что я ещё могу сделать? Не полезу же я других детей расталкивать! Нужно, чтобы она как-то сама научилась свои границы отстаивать. Сейчас вот все говорят про границы и что надо там их соблюдать, только я не знаю, как этому учат. Вы скажите, как, а мы сделаем.
— Ага-ага, поняла. Вы не могли бы пересесть на соседнее кресло?
— Что? — глаза мамы округляются в удивлении. — На это? Да, конечно.
— И можно я окно приоткрою, вы не против?
За окном, надо сказать, минус 20 и в кабинете очень даже свежо. Мы обе в тёплых кофтах.
— Окно? — мама застенчивой Маши секунду сомневается, смотрит на пургу снаружи, но потом берёт себя в руки, — Открывайте, конечно, если нужно.
Мы ещё несколько минут разговариваем, клиентка показывает видео, где ее 5-летняя дочь на празднике стоит в последнем ряду на танце снежинок. Другие такие же пятилетние снежинки пробились вперёд, поближе к камерам и родителям, оттеснили Машу и выделывают коленца.
Из окна нещадно дует. Снежинки залетают к нам и танцуют свой танец вокруг девочек-снежинок в телефоне. Мама сидит прямо рядом с окном и тихо синеет пальцами и губами… А в остальном, конечно, только у её дочки проблемы с неуверенностью в себе, застенчивостью, самооценкой и границами, о которых все так часто говорят.
Закрываю окно. Включаю обогреватель. Наливаю клиентке чаю. Объясняю положение вещей, как я их увидела.
— Но ведь бывает и так, что у мягких родителей, ну таких, как я, вырастают железобетонные дети, — слабо отбивается мама, которая пришла «лечить» ребёнка, а не себя.
— Конечно, бывает, — легко соглашаюсь я, — исключения бывают из любого правила. Иногда у железобетонных родителей появляются очень ранимые детки, хотя и не ждали. А иногда у человека с рождения столько внутренней силы, что там никаким мягким воспитанием не перешибёшь. Но, кажется, Маша в это исключение не попала.
— Кажется, да, — грустно кивает мама…
Мы можем пробовать менять религию, пол, страну проживания, работу, родителей, жён, мужей, собственных детей и весь мир вокруг себя. Но каждый раз вдруг встречаться с одними и теми же проблемами в любом уголке земли и во взаимодействии с людьми любого цвета кожи. Потому что сами остаёмся точно такими же, как были вчера, до смены прописки и семьи. Мы тащим за собой самих себя и снова и снова сталкиваемся с собою в отражении в зеркале.
Дети — наше самое правдивое зеркало, кстати. Вытаскивают зачастую именно то, что мы сильно хотели бы не видеть, но вдруг снова замечаем, даже повернувшись в камеру «рабочей» стороной.
Мама Маши ушла думать и я не знаю, захочет ли возвращаться. Ко мне ли, к другому ли специалисту, но главное захочет ли возвращаться к себе. Потому что это сложный процесс, и не каждый может на него решиться.
