Вот тут уместно сказать про трусы и крестик. Надо выбрать что- | Блондинка с укаZкой
Вот тут уместно сказать про трусы и крестик. Надо выбрать что-то одно…
Сегодня удобно говорить о том, что церковь находилась в безвыходном положении. Но ведь это ложь. Когда Гитлер только пришел к власти католическая церковь в лице папы пользовалась огромным авторитетом среди немцев, а самому Гитлеру составляла серьезную конкуренцию. Тогда открыли окно Овертона.
Нацисты начали стерилизацию людей-церковь молчала.
Начали проводить эвтаназию-церковь молчала.
А когда дело дошло до лагерей смерти на их мнение уже было плевать.
2 марта 1939 года папой стал Пий XII, он был ещё более лояльным к действиям Гитлера.
Рузвельт отправил в Ватикан личное послание, «Я полагаю, что советская диктатура менее опасная, чем немецкая форма диктатуры. Я считаю, что существование Советской России представляет меньшую опасность для религии и тем самым для церкви, чем немецкая форма диктатуры».
Рузвельт надеялся, что папа прекратит моральную поддержку Гитлера и его партии, но эффект был обратным. В своем рождественском послании 1942 г. Пий XII назвал солдат Вермахта «окрыленными добровольцами» которые «объявили войну миру мрака».
Вот что значит,товарищи, политико-религиозная гибкость…Прослеживается через всю историю. Смотрите, если очень нужно, то можно рыцарей отправить к крестовый поход, пусть и энергию свою воинственную выпустят, и земли новые завоюют, и помогут в деле распространения католичества. Благое дело.
Очень нужно-можно и индульгенциями приторговывать. И инквизицию поощрять. А как же? Она ж святая.
И Гитлера можно благословить, если это требуется.
Геев и трансгендеров тоже можно поддержать, опять же если обстоятельства того требуют.
Товарищи, это ведь не исключения-это система. Они могут назвать богоугодным делом всё, что отвечает их шкурным интересам.
Были исключения. Например, Мартин Нимёллер, протестантский пастор, один из самых известных в Германии противников политики Гитлера.
Но даже здесь есть НО! Нимёллер не согласился именно с огосударствлением церкви, его оппозиционность исчерпывалась правом государства определять задачи церкви,только и всего.
Это потом, в 1946 году он скажет свою знаменитую фразу: Когда нацисты хватали коммунистов, я молчал: я же не был коммунистом. Когда они сажали социал-демократов, я молчал: я же не был социал-демократом. Когда они хватали членов профсоюза, я молчал: я же не был членом профсоюза. Когда они пришли за мной — заступиться за меня было уже некому.»
Он первым заговорил о вине церкви за то, что творили нацисты. Но это редкое исключение…
А вот сама система папства гнилая насквозь. И кто ж тогда тот дьявол и саната с которым они борются?
