Какие были перспективы у похода нескольких женщин утром ко гро | Предание.ру

Какие были перспективы у похода нескольких женщин утром ко гробу Спасителя? Абсолютно никаких. Ну, придут они. То ли найдут того, кто откроет гробницу, то ли нет. И это если стражу убрали. А если всё пойдёт плохо – постоят у камня и обратно? Или всех повяжут за попытку кражи охраняемого тела – и что тогда?

Для этих женщин история Иисуса была закончена. Любимый Учитель (а у Богоматери – Сын) предан, погиб, погребён. Они несли масло, чтобы помазать Его труп, они точно знали, что Он умер. Много ли они понимали о Воскресении? Верили ли в него? Ждали ли? Вероятнее всего, нет – во всяком случае, из Писания не видно, чтобы хоть кто-то надеялся на подобный исход.

Нам это сложно представить – мы привыкли, что за каждой Страстной Пятницей непременно следует Пасха. Мы веруем во Христа Воскресшего – а у них был только Иисус, лежащий в гробу. И не было никакой надежды. Даже в самые тяжелые моменты мы можем надеяться на Царствие, которое будет после смерти, на Милость за пределами нашего мира. Женам-мироносицам надеяться было не на что, ни о каком ином мире они не знали ничего.

Нет больше той Любви, чем если кто отдаст душу свою за друзей своих, – так сказал Господь.

И сказал Он это не только нам, привыкшим к мысли о Царстве и Воскресении. Он сказал это людям, для которых смерть означала окончательный конец жизни. Для нас смерть – это всегда начало надежды. А вдруг мы ещё встретимся?

До воскресения Христова смерть была концом и надежды тоже. И наибольшая Любовь – это Любовь без надежды.

Почему-то женщины умеют это лучше мужчин. Честертон писал о «странной и цепкой женской преданности». О том, что женщина не оставляет того, кого любит, что бы тот ни натворил. Мироносицы подтверждают – даже если он умер.

Бог, как известно, не творит лишнего и вообще всегда действует самым простым и логичным способом из возможных.

Ну а теперь представьте, ЧТО пережили женщины, которым не понадобились погребальные ароматы.

И почему после этого Евангелие не смогли остановить ни гонения властей, ни внутренние распри верующих, ни повседневные грехи.

Радость, пришедшую после подобного отчаяния, невозможно погасить. И заткнуть рот подобным благовестникам также совершенно невозможно.