#раньше_было_лучше Выходя замуж, женщина прошлого становилас | Правда о беременности, родах и материнстве.
#раньше_было_лучше
Выходя замуж, женщина прошлого становилась такой же собственностью своего супруга, как его лошадь, замок или сапоги. Даже высокородная принцесса, с которой присылали несколько кораблей приданого, не могла ничего сделать против воли «супруга и господина». Запереть её в замке, обвинить в чародействе или поступить, как Атос с графиней де Ла Фер, всё это, до определенного времени, было абсолютно нормальным.
О Средних веках иногда говорят: «мужское время». Ведь роль женщины в подавляющем большинстве случаев была очень скромной. Не в каждом государстве было принято передавать наследство по женской линии. Не везде женщинами наследовалась корона. А что уж говорить о более скромном сословии, или о бедняках!
Обретая жену, супруг получал и приданое. Этот вклад в общее хозяйство не принадлежал полностью молодой жене. Совсем напротив! Если у мужа имелось желание пустить по ветру имущество новобрачной, он делал это без каких-либо угрызений совести. Известно, что маркиз де Лозен, вступив в брак с кузиной Короля-Солнце, мадмуазель де Монпансье, частично решил свои проблемы с кредиторами. На улучшение финансового состояния - в том числе - рассчитывал и Александр Пушкин, когда брал в жены Наталью Гончарову. Вопреки распространенному мнению, она вовсе не была бесприданницей. А вот дела поэта шли не очень хорошо.
Если супруг был богат, он мог одарить жену «утренними подношениями» - частью своего состояния, которая бы навсегда закреплялась за женой. А дальше – как получится. У каждого высокородного господина имелась дюжина-другая родственников. И в случае его кончины далеко не все оставалось вдове.
Но важнее было другое: супруг равнялся господину. Если пожелал отправить жену подальше, то делал он это легко и непринужденно. Как отказался от уже обвенчанной с ним Анны Клевской – Генрих VIII Тюдор. Отослал прочь Ингеборгу Датскую король Франции Филипп II Август. В 1353 году запер жену в замке (где она очень быстро отошла в мир иной) король Кастилии Педро Жестокий. И даже негодование родственников не всегда могло помочь. А ведь это были принцессы!
Хрестоматийна история графа де Ла Фер. Посчитав жену то ли нечистой на руку, то ли слишком легкомысленной (в книге Дюма даны разные намёки), благородный мушкетёр "разместил" графиню…на дереве.
«Граф был полновластным господином на своей земле и имел право казнить и миловать своих подданных».
И это не выдумка автора! Сеньор владел в своих поместьях всем, что в них находилось. И распоряжался ими также: хочу – помилую, хочу – накажу или выброшу, как сломанную игрушку. В Англии законы в отношении женщин были едва ли не самыми суровыми. Еще в восемнадцатом веке в судах спокойно защищали супругов, которые поднимали руку на своих жён. А в XIX-м убежавшая от мужа-грубияна Сесилия Кохрейн была обязана, по решению Церковного суда, добровольно вернуться к домашнему очагу. Когда молодая женщина отказалась это сделать, супруг вернул её сам. Для надежности заперев все окна и двери.
Жена наследника английского престола, София-Доротея Ганноверская, тоже была посажена мужем под строжайший надзор. Я писала об этом в статье «Не годится она в королевы». До самой смерти отец принцессы просил о встрече с ней, но так ничего и не добился. Еще суровее поступили с Каролиной-Матильдой, королевой Дании. Женщину, уличенную в нарушении супружеского обета, не хотели отдавать английской родне даже после развода. Только приближение эскадры короля Георга III к берегам Копенгагена помогло решить участь бывшей королеве. Она была переправлена в ганноверские владения брата, где вскоре и умерла.
В истории процессов о чародействе бывали случаи, когда мужья нарочно оговаривали жен. Развестись-то было трудно. Вот в 1516 году саксонец Кристофер Больдт и решил избавиться от уз брака. Убедительно рассказывал всем, как нашел на кухне у жены странные предметы. И, как честный человек, сразу побежал докладывать пастору. Мнение мужа оказалось весомее, чем возражения супруги. У женщин вообще долго не было права голоса.
