Обычно возложение моральной ответственности обсуждают в термин | Философское кафе

Обычно возложение моральной ответственности обсуждают в терминах контроля: мы можем возлагать ответственность только за такие действия, которые агент контролировал; мы не можем возлагать ответственность за действия, которые агент не контролировал. Связка между ответственностью и контролем очень много исследовалась, но сегодня, кажется, от нее несколько подустали. Поэтому последнее время все чаще привлекают внимание к другому условию ответственности: эпистемологическому. Грубо говоря, мы можем возлагать ответственность только за такие действия, которые агент понимал; и не можем возлагать ответственность за действия, которые он не понимал. Нил Леви является одним из самых ярких скептиков в отношении ответственности. Он критикует ответственность именно на основании эпистемологического условия. Леви считает, что любые действия, которые мы совершаем, исходят либо из того, кто мы такие, либо являются действиями, исходящими из спонтанных соображений, либо являются комбинацией этих двух возможностей. Однако то, каковы мы, стало результатом действий, которые мы не могли понимать. Например, ясно, что, будучи малыми детьми, мы не могли понимать действия наших родителей, которые привели к тому, какими мы стали. Таким образом, мы не можем нести ответственность за то, каковы мы. А значит, не можем нести ответственность за действия, исходящие из наших убеждений и характера. Равно ясно, считает Леви, что мы не можем нести ответственность за то, что мы делаем спонтанно, потому что эти случаи в общем-то зависят от удачи: если спонтанно нам в голову пришла хорошая мысль, то, исходя из нее, мы поступим хорошо; если мысль плоха, то поступим плохо. Это похоже на подбрасывание монетки, на удачу. А удача не может быть условием ответственности. Таким образом, мы никогда не можем быть ответственными, считает Леви. В своей недавней статье Артём Беседин пытается показать, что этот вывод поспешный. Мы можем считать, что, если агент воспитывается в среде, в которой доступны образцы хорошего поведения, то от агента можно обоснованно ожидать, что он будет следовать этим образцам. Однако Леви скажет, что это не так в том случае, когда у такого агента уже сформировались некоторые эпистемические пороки. Иными словами, вне области его понимания у такого агента появились интеллектуальные черты, которые ведут к формированию и сохранению ложных убеждений. Поэтому неразумно ожидать от него, что он стал бы действовать вопреки своему интеллектуальному характеру. И так, должен говорить Леви, происходит с плохими поступками всегда. Ведь в момент формирования нашего интеллектуального характера мы нем можем понимать условий его формирования. На это Беседин отвечает, что за свои убеждения мы несем прежде всего не моральную, а эпистемическую ответственность. Именно она должна считаться основной моральной ответственности для того, чтобы отвести сомнения скептика Леви.