90-е и несуществование будущего У культовой группы Или в тр | pavle
90-е и несуществование будущего
У культовой группы Или в треке “Крик” есть замечательная строчка: "меня уже не страшит невозможность победы”.
Сама группа “Или” так и осталась на задворках глубокого андерграунда, да и сама вышеупомянутая строчка, несмотря на свою гениальность никуда дальше особо не пошла, замкнувшись в состоянии потрясающего артефакта памяти очень немногих. Хотя именно отсутствием страха перед невозможностью победить можно описать коллективное самоощущение бОльшей части населения России, которое (не)сознательно транслируется во все сферы так называемого искусства. Причем, как в треке “Крик” данная строчка как бы манифестировала тотальное принятие перед лицом непреходящей силы, которая больше и и могущественнее (сакральное, священное), так и в реальности общество нашло своеобразное мазохисткое удовольствие в принятии факта невозможности повлиять на окружающую действительность.
И такая фрустрация, замыкаясь на самой себе, со временем рождает парадоксальное ощущение “упущенного, но не отпущенного”. Состояния, в котором человек из раза в раз принимается возвращаться в то время, где рубикон был еще не пройден и все можно было повернуть совсем иначе. Даже не для того, чтобы было лучше, а просто для того, чтобы было не так, как здесь. Как здесь, где окружающий мир пестует и празднует бессилие отдельного человека. Это состояние — принимая некоторые вольности в трактовке — можно назвать коллективной хонтологией, которая принимает образ не банального призрака ушедшего прошлого, шастающего по пятам, а призрака “так и не наступившего”, что, на самом деле, куда более страшнее.
Наблюдая уже который год за, скорее, усиливающимся трендом “реставрации 90-х” в российском кино, убеждение в противоречивой коллективной тоске по “несостоявшемуся будущему” растет соотносительно выходу каждого нового проекта на эту тему. Авторы из раза в раз, из года в год принимаются восстанавливать, видоизменять и реформировать ушедшие уже двадцать с лишним лет назад 90-е, создавать все новые и новые сюжеты в декорациях этих времен, даже не думая останавливаться. И, что симптоматично, с каждой новой итерацией 90-е годы представляются более романтичными и “модерновыми”, в которых такие понятия как любовь, честь, достоинство (которые не могут существовать в мире, где будущего нет) еще не стерлись в порошок, а само будущее представляется не бесконечной спиралью повторений, повторений, повторений.
То есть, перебирая историю 90-х годов авторы, сами того не сознавая, принимаются создавать мертворожденных детей несостоявшегося будущего, которому сбыться не суждено. И которое, однако, существовать от этого не перестает — оно просто принимается блуждать по миру призраком “неосуществимого”. Марк Фишер, один из самых опасных авторов для любого тонко чувствующего этот мир человека (в депрессию вгонит на раз), называл подобное состояние “ностальгией по настоящему” — состояние тоски по будущему, которого нас обманом лишили. Тоски по “модерну”, скажем так. Ибо, если модерн подразумевает под собой развитие, то постмодерн (настоящее) соткан из анахронических артефактов, которые тасуются из раза в раз, не давая современности чего-либо нового.
Посему видеть на жидкокристаллических экранчиках новомодные, современные и крайне красивые проекты, которые, несмотря на всю свою внешнюю красоту не могут скрыть свое ужасное нутро — отсутствие нового чувственного опыта и впечатлений — скорее, печально. Фильмы/сериалы о 90-х из раза в раз рассказывают одну и ту же историю про отсутствие будущего, которое давно умерло, но которую по-прежнему мазохистки-приятно слушать.
Ибо "нас уже больше не страшит невозможность победы"
