У человека в 20в было два довольно занимательных занятия. Пе | pavle
У человека в 20в было два довольно занимательных занятия. Первое – самозабвенно лить кровь в неограниченных количествах и по абсолютно разным поводам. Второе – грезить космосом. Да так, что в какой-то момент непроглядные, непознаваемые дали над головой стали своеобразной массовой перверсией. Этаким желанием проткнуть целку черного неба огромным металлическим аппаратом фаллической формы и не перезвонить.
(тут еще будут аналогии с девственностью, так что пристегивайтесь)
Собственно, под конец неоднозначного столетия, человек действительно, выражаясь дудевским лексиконом – трахнул космос. Причем, самыми разными способами, но руководствуясь одним императивом – чисто животной конкуренцией за самку. Советы отправили в космос человека первыми, американцы высадились на Луну; обе страны напихали по орбите сотни железных исследовательских мангалов-спутников. А после, резко остановились и переключились на решение приземленных, мирских проблем.
Такое резкое отстранение от космоса отразилось и на кинематографе. Если раньше американская киноиндустрия стабильно выплевывала пару научно-фантастических фильмов в год, где американский сверхчеловек, руководствуясь великими идеями и патриотическим зудением в районе копчика, гордо садился в железную машину и гнал навстречу звездам, то сейчас такого найти практически невозможно. Из последнего можно вспомнить только «Человека на Луне» от Шазелла, который, в общем-то, всю свою карьеру занимается обаятельной тоской по ушедшим золотым временам.
Концепция космоса претерпела изменения. Раньше космос был верхушкой технического прогресса, перед достижением которой меркли все душевные чаяния человеческого естества, все страдания и муки – ведь однажды такой же неуклюжий белковый, как ты или я, устремится в нечто настолько непознаваемое и неизвестное, что страх перемешается с благоговейным восхищением. Теперь космос – замечательное пространство для того, чтобы в сферическом вакууме космических пространств размышлять о мирских, приземленных проблемах. Космонавт тоскует, космонавт плачет, космонавт переживает за общество, космонавт переживает за страну – то, что он находится в космосе, ему как-то фиолетово.
«К звездам», «Интерстеллар», «Элизиум» (в какой-то степени), «Марсианин» (в какой-то степени), «Высшее общество», «Луна 2112» – и это только те примеры, которые первые прилетели в голову.
В российском кино все гораздо сложнее. Космическая тематика – дорогое удовольствие, которое авторский режиссер, способный интересно высказаться позволить себе не может. Да и все более-менее большие бюджеты узурпировало государство, которое, наоборот, настроено на то, чтобы до посинения и стигматов на ладошках эксплуатировать космос как пространство, где мы однажды ебать какие короли были. Сейчас, конечно, все не так однозначно, но возьмите на всякий случай «Гагарин», «Салют-7», «Время Первых» (симптоматично, что оттуда выперли авторского Юру Быкова) и еще охапку похожих друг на друга в вырвиглазном патриотическом рвении проектов.
Одним из первых, кто попытался хоть как-то совместить космическое с человеческим в современном российском кинематографе был Сергей Бондарчук. Его «Вторжение», безусловно, очень кхм-кхм странный и неоднозначный фильм, однако он все-таки пытается рассуждать о национализме и открытости миру. Получилось, повторюсь, не очень, но вот за попытку – респект.
И вот в 2020 году, помимо сиквела «Вторжения» (да, больно, терпите), из под молотка Бондарчука-продюсера (а Сергей-продюсер на три головы сильнее Сергея-режиссера) вышел «Спутник», где в режиссерском кресле сидел Егор Абраменко. Это полнометражный дебют Егора, который до этого снял несколько короткометражек, «Капсулу» Тимати (всем рекомендую, кстати. когда еще представится возможность пройти «экскурсию внутри головы Тимати». упускать такое – преступление) и «Пассажира», который по своей концепции является предвестником «Спутника».
