Я знаю, что такое война, не по наслышке. Я знаю, что такое быт | Священник Пётр Хамзин

Я знаю, что такое война, не по наслышке. Я знаю, что такое быть беженцем. На личном опыте. Это был грузино-осетинский конфликт.
Мама тащила санки с детьми, а папа шёл сзади. Чтобы в случае чего, пуля не попала в детей. Потому что стреляли сзади.
Я игрался боевыми гранатами. Лазил по самодельной бронемашине.
А мой троюродный брат — Сослан, когда начинали стрелять, старался сбежать на улицу, чтобы собрать гильзы. Уж очень они ему нравились.
А ещё мне долго по ночам снилось, как боевики меня убивают. Долго я боялся людей в форме, силовиков: военных, милиционеров.
А однажды, когда я увидел в горах градобойные пушки, у меня началсь паника: нас сейчас убьют, говорил я родителям.
Мы перебрались на Кубань.
Я сказал маме: "а когда мы будем богатыми, ты купишь нам дыню? Малююсенькую". И мама расплакалась, т.к. не могла позволить такую роскошь.
В Знаури у нас остался большой каменный двухэтажный дом с огромным балконом. Но на новом месте мы жили в соломенно-глинянной хате с земляным полом. В крайней нищете.
И нам тогда помогли соседи. Простые сельские жители Кубани. Сами голодали в девяностые. Но кто-то принёс нам кастрюлю, а кто-то кровать.
А тётя Надя угостила дыней. И даже не пришлось ждать, когда мы станем богатыми.
Беженцем быть очень трудно. Но русские в беде не бросают. Надеюсь, и сегодня беженцы Донбасса найдут кров и поддержку, как нашла поддержку наша семья в начале девяностых.