Он только смотрел, как гниют фрукты на столе. День за днём вдыхал шёлковый запах сладости, что выпускают на волю фрукты, когда умирают — так же, как люди, когда поют песни. День за днём он смотрел, как они гниют, а в окно стучала бедность.
— Уйди, я лягу меж винограда и опьянюсь им до «Гиады».
Не ушла. С человеческим лицом бедность села рядом и заснула. Тогда он открыл её тонкие, как крылья стрекоз, веки и увидел за ними два драгоценных рубина «голубиной крови». Пальцами он вынул их из глазниц и, сжав в ладонях, сам лишился зрения.
Теперь сын Антиноя мог отдохнуть. И засыпая, он чувствовал на своих руках терпкий запах гниения, а перед пустыми очами проносились «Гиады», «Колодец желаний», «Бабочка»… Сладкие ароматы.
[Картина Виллема Кальфа: "Натюрморт с китайской чашей, чашей из наутилуса и другими предметами"]
