История немецкого боксера Макса Шмелинга – очередное подтвержд | I have very wild dreams | Арсенал
История немецкого боксера Макса Шмелинга – очередное подтверждение, что люди не делятся на героев и монстров. Его звезда взошла в 1920-х и 1930-х, на стыке Веймарской республики и Третьего рейха. Шмелинг пользовался популярностью у высокопоставленных нацистов и сам не высказывал откровенного недовольства режимом.
Когда он в 1936-м нокаутировал звездного американца Джо Луиса, многими немцами победа воспринималась как идеологический триумф и очередное доказательство возрождения великой Германии. Пропаганда использовала его как образ как воплощение идеального арийца. В 1938-м, когда Луис выиграл реванш нокаутом в первом раунде, американцы так же политизировали успех соотечественника.
Тем не менее именно Шмелинг в ноябре того же года, когда нацисты устроили позже названные Хрустальной ночью еврейские погромы, спрятал у себя двух потенциальных жертв: братьев-подростков Хайнца и Вернера Левинов. Их отец был портным, а боксер заказывал у него костюмы. Когда штурмовики начали задерживать и избивать евреев, попутно разрушая дома и поджигая синагоги, Левин-старший отправил сыновей в отель, где жил Шмелинг. Тот укрыл их у себя, пока погромы не утихли и нацисты не успокоились.
«Он рискнул жизнью ради нас, в то время когда наши жизни ничего не стоили», – рассказал один из братьев в 2002 году. До конца 1980-х Левины держали данное Шмелингу слово и хранили его героизм в тайне. Сам боксер, которому тогда уже было за 80, тоже не распространялся о происшествии.
Спасение Левинов как и некоторые другие факты биографии Шмелинга не позволяют однозначно отнести его к противникам или сторонникам нацизма. С одной стороны, он никогда не состоял в партии, сотрудничал с менеджером-евреем и вступался за друзей, которым угрожал режим. С другой – в 1939-м пошел добровольцем в парашютные войска вермахта и участвовал в захвате Крита.
Что еще важнее, как бы Шмелинг ни открещивался от связей с политикой и ни напоминал журналистам, что он лишь спортсмен, ему явно льстило расположение нацистской элиты. Боксер охотился с Герингом и посещал вечеринки Геббельса. Супруга Шмелинга актриса Анни Ондра следила за поединком мужа против Луиса вместе с министром пропаганды.
«В опубликованной в 1970-х автобиографии он рассказывает, как ему нравилось внимание Гитлера и Геббельса», – рассказывает исследовавший личность Шмелинга британский историк Джон Хьюз. Критики отмечают, что боксер не вписывался в образ тайного противника нацизма – иначе он почти наверняка покинул бы Германию, как большинство состоятельных и оппозиционно настроенных друзей.
Обладатель Железного креста 2-й степени и многих других военных наград, никогда не протестовавший против идеологии расовой ненависти, неоднократно помогал приятелям и знакомым – в том числе темнокожему Джо Луису – когда те оказывались в трудной ситуации. Хьюз называет Шмелинга «самым противоречивым персонажем в истории германского спорта». И все-таки именно он позволил двум евреям избежать ареста, заключения в концлагерь, а возможно и гибели в Хрустальную ночь.
Должен ли гуманный человек открыто возмущаться, когда видит, что вокруг творится произвол? И можно ли считать его соучастником преступлений режима, если, несмотря на умеренные и даже либеральные взгляды, он наслаждался высоким статусом, гарантированным бесчеловечными властями? Шмелинг после завершения спортивной карьеры преуспел в бизнесе и скончался в 2005 году в 99 лет. Его биография показывает, что все эти вопросы относительно недавно уже возникали в истории человечества. Она же свидетельствует о том, что подобные вопросы обычно остаются без ответов.
