«Мой папа заказал себе надгробную плиту, он хочет, чтобы на не | татарская княжна бензопилой

«Мой папа заказал себе надгробную плиту, он хочет, чтобы на ней был кот в сапогах с контрабасом, и верхняя часть контрабаса — лицо любви его жизни (не моей мамы), а под ним надпись: ухожу туда, где нет законов!»
Я познакомилась с Олей в русском баре, когда ела борщ и делала чтения современной поэзии. Она подошла и спросила, можно ли ей почитать, я сказала конечно нет, у нас уже и так под завязку. Современной русскоязычной поэзии очень много в Берлине. Не умещается на сцену. Но оля (а тогда я ещё не знала, что это оля) говорит: «а ты почитай стишок», и так подставляет мне телефон свой. Ну я под натиском прочитала, и это был охуенный пиздатый текст про Ленина и Марс, и я сказала Оле (но тогда ещё для меня не-Оле): конечно прочитай! И потом мы пошли с ней гулять, она вытащила из сумки вино и мы пили гуляя быстрым шагом по Фридрихсхайну среди сквотов и богатых магазинов с микро-деревьями из стаканчиков от кофе.

На той неделе делала квартирник, собрала берлинскую русскоязычную богему, поэтесс, и даже один композитор пришёл и прочитал свой единственный стишок про Ленина. Ещё позвала Олю, конечно, чтобы она тоже прочитала свой единственный на русском стишок про Ленина. И она прочитала, и было хорошо, и трава у неё хорошая. Единственное: никаких скандалов на квартирнике не случилось, кроме того, что пролили вино на ковёр, а я так и не заставила себя его отстирать. Так и стоит ковёр с белым почему-то пятном от красного вина, напоминает о Ленине.