Получи случайную криптовалюту за регистрацию!

Слушай, чего расскажу. Как-то мне два года пришлось притворять | Опусы шальной разведенки

Слушай, чего расскажу. Как-то мне два года пришлось притворяться мужиком. Денег тогда не было ни копейки, а за буквы вообще не платили. Мы работали ссаными менеджерами после этих своих МГУ. Продавали бухло с Дьюти Фри и косметику. А еще разносили Кораны пацанчикам, инкрустированные бриллиантами. Такой, знаешь, курьер на особом статусе. С коммерческой жилкой трясущейся. Выйдешь щас от клиента живая, или без вести пропадешь? Потому что пацанчику ж ясно, что накрутка там на книжку раз в десять, а бриллианты ненастоящие.

– Ты же ходишь по краю, Алёна – говорил мне Асланчик из фьючерсной биржи. И засовывал котлету в слюнявчик. Этот шелест новеньких купюр до сих пор взрывает мне мозг резким всплеском адреналина.

От такой работы я тогда похудела килограммов на тридцать и загремела в больничку – лежать и лечиться. Бывший будущий муж накопал ноутбук – настоящий прям Сони Вайо. И припер мне в палату, сияя. Может, типа попереводишь. Или в глянец какой попишешь. А какой мне тогда, в черту, глянец после хруста банкнот в слюнявчике? Я за час зарабатывала весь бюджет их месячный.

Это если не накручу.

Да и вакансий тогда толком не было. И нетворкинга этого вашего. Был какой-то джобсру недоделанный. Вот туда я и пошла. Открываю – а там! Требуется автор собственной колонки. Не за деньги, но хоть за денюжку. Работа стабильная, на зарплате. В мужской журнал такой модный. Сейчас ты назвал бы его токсичным. Ну, знаешь, где они там про клитор пишут, про пикап, про мужские дела. И им требуется мужчина. Средний возраст, огромный опыт. Я прям писать не могу, слезы душат. Так смешно, что хоть пали всех причастных. Эй, ребята, ну чо вы, живы? Где там клитор-то, разобрались уже?

Угорали мы всей палатой. Я набросала восемь мужицких рассказов из серии "брутальный байкер в бороде и бриолине пишет повести про пацанское детство", соседки сколотили мне почтовый ящик, выдали серию фотографий какого-то дровосека с прищуром. Я отправила тексты и фотки в рыдакцию. Вот мол, книжка. Уже в публикации. А еще свистнула друзьям-журналистам, которым эта история сильно понравилась.

– Так ты же спалишься - сказал Настоящий Журналист, по совместительству мой сокурсник.
- Ты мне рекомендацию дай, Сережа. Спалюсь – мотоцикл мой заберешь. Ты ж хотел себе. Ну и отбрешешься.

Ударили по рукам. Через неделю я получила работу. А через месяц со мной уже флиртовали девочки из редакции. Кто свои фотографии слал, кто-то с мамой хотел познакомить. Одна прислала вообще фотографию неприличную - я еще никогда не краснела так. Бельишко красивое. Хотела спросить, где она его купила - но вовремя осеклась.

Но это только сперва стыдно. Потом опять очень весело. Я тогда настолько охуела, что заключила аналогичное пари с приятелем с Лепрозория. Лепра, привет! Там задача была посложнее. Нужно было не только мужиком прикинуться, но и написать не менее трех золотых постов. И трижды стать президентом блога. Разумеется, так, чтобы ни одна тварь не спалила. Ну, и кто тут мужицкий мужик? А вот Аленочка, мамина дочка.

Через год этот глянец сам-собой отвалился, дела пошли на поправку, нетрудовые капиталы перестали шуршать у меня в ушах – и я нашла приличную работу за нормальные деньги. В журнал наняли настоящего мужика, который пару месяцев поработал - и слился. К тому моменту редактор уже знал и вторую мою ипостась - женскую. Я раздвоилась и написала им пару статей от себя – бабы тоже пишут в мужские журналы.

И вот они вешают эту мою былую вакансию. Мол, требуется мужик. Средний возраст, большой опыт. А в кулуарах шепчутся - нам бы, конечно, такого как первый был. И я рискнула. Пишу этому редактору - мол, чувак! Ты же меня знаешь, я талантливая. Да я хоть мужиком притворюсь, хоть табуретом с ушами. Давай я тебе пока за него попишу - слижу его стиль, не подкопаешься. Тебе вот не все равно? Ну, попробуй – сказал он скептически.
И я написала самый злобный, самый шовинистический и мерзкий текст, на который была способна.

– Ну не то! - отписался редактор. Все равно я же чувствую: баба пишет. И язык какой-то слюнтяйский. И синтаксис у тебя пмсный.