#ИскусствоИнтерпретации #УдивительнаяНаходка #СовременнаяМузык | Musica ex Tempore

#ИскусствоИнтерпретации #УдивительнаяНаходка #СовременнаяМузыка #НашиСовременники

Дорогие друзья, учитывая ваши пожелания, мы продолжаем наш рассказ о "параметрической полифонии", и сегодня речь пойдет о Карлхайнце Штокхаузене (1928-2007) и его сочинении "Klavierstücke I".

Каким образом в этом сочинении проявлена "параметрическая полифония" вы поймёте при первом же взгляде на ноты, которые мы прикрепим в конце этого сообщения: взгляните на оттенки, выраженные в "p", "pp", "ppp", "mf", "f", "ff", "fff", "sfz", "sffz", "sfffz" — итого 10 различных оттенков. Плотность и подробность их расстановки может поразить любого неопытного музыканта, однако, если он внимательно присмотрится к полотну, то он заметит, что все эти параметры образуют дополнительную шкалу-измерение, которая умозрительно сочетается с размерностью первого такта: 5/4, разделенных на две части по 5 масштабированных восьмых. Почему масштабированных, вы поймёте, если сложите все длительности в такте — их совокупный размер явно превышает положенный размером лимит, поэтому Штокхаузен ставит специальную скобу и пишет "7:5", подразумевая, что семь восьмых второй половины такта должны на самом деле уложиться в пять, а для того, чтобы согласовать первую половину такта, состоящую из 6 восьмых вместо 5, со второй, он ставит генеральную скобку и пишет: "11:10". В качестве альтернативного равнозначного решения можно было бы поставить такую же скобку на первую половину такта и написать:"6:5" (то есть шесть первых восьмых необходимо уместить в пять), но тогда вся конструкция выглядела бы менее цельно, чем с генеральной скобкой "11:10". Возможно, Штокхаузена смущала бросающаяся в глаза при таком визуальном распределении ассиметрия, и он таким остроумным способом хотел ее нивелировать — но это всего лишь предположение. Важно заметить, что произведение начинается как будто в серийной технике, где предметом серии становится не только звуковысотность, но и ритм. Да, если вы присмотритесь внимательнее, то увидите, что третья нота первого такта в левой руке — четверть, но она вовсе не равна последней ноте в левой руке этого такта: хоть та нота визуально и выглядит как четверть, все же, она состоит из двух восьмушек "7:5", в то самое время как первая четверть этого такта состоит из двух восьмушек "6:5". Но так или иначе, в первом такте при размере в 5/4 в наличии имеется десять различных символов, выражающих десять различных значений. И пусть слушатель не обманывается двумя как будто одинаковыми шестнадцатыми, объединенными одной скобкой "7:5": вторая шестнадцатая имеет лигу, продлевающую на неопределенный срок ее звучание, что делает ее отличной от первой.
Разумеется, что для того, чтобы точно исполнить подобное великолепие, особенно в 1957 году, когда ещё не было MIDI-эмуляторов, исполнителю необходимо было иметь колоссальные счётные ресурсы в своей голове. Среди живущих на тот момент в мире музыкантов такими счетными ресурсами не располагал никто. Для исполнения этой пьесы необходимо было создать целую систему, которая могла бы сориентировать музыканта, подсказав ему истинную длительность написанных нот.
И в конце концов такой человек нашелся, который смог буквально из подручных средств собрать систему, с помощью которой он смог выполнить поверку каждой длительности этого сочинения и в докомпьютерную эпоху исполнить его беспрецедентно точно.
Об этом человеке и пойдет наш рассказ, а пока, дорогие читатели, тщательно изучите приложенную партитуру.