К 35 годам следует подойти с каким-то итогом половины прожитой жизни. Хотелось бы, конечно, трети, но тут уж как сложится. Отец что-то понял в этом процессе и часто повторяет мне: «Постарайся не облажаться». Он что-то знает и, наверное, пытается предупредить.
Жизнь идёт – биологическое существование, клетки делятся, рождаются и умирают, а я вместе с ними – рождаюсь, делюсь и умираю. Ну что же тут поделать – как можно облажаться с делением? Элементарная же арифметика – повторяй и копируй, не думая.
Мне было лет семь – отец вернулся из командировки в Африку и привёз с собой статуэтку крокодила – чёрное, словно масляное дерево, зубы из желтоватой слоновьей кости. Потом он был в Чехии, в Швейцарии, Турции, Египте, Испании, ещё где-то – и отовсюду привозил крокодилов. «Я собираю крокодилов, привези мне, если увидишь», – сказал он мне, когда я отправлялся в первую самостоятельную поездку.
Как так получается, что человек начинает собирать крокодилов? Нелепых – деревянных, каменных, гипсовых, резных, лепленных, разных. В семнадцать лет ты же точно не мечтаешь об этом: «Поедем ко мне, покажу тебе свою коллекцию крокодилов?» Живых – возможно, но резных?
Я пообещал тогда привезти – и сдержал слово, привёз. На каком-то дурацком рынке где-то в Азии я нашёл одного в маленькой лавке, пыльного и ненужного – всюду слоны, одни слоны – и забыл папе после отдать. «Кстати, я привёз тебе крокодила, как ты и просил». Он остался дома.
И как-то так получилось, что я продолжал из каждой новой страны привозить крокодилов – и каждый раз забывал отдать. Любая поездка означала обязательный поход на барахолку в поисках крокодилов. Отец смеялся – и не напоминал.
Крокодилы – их оказалось великое множество видов – римские, стамбульские, занзибарские, ереванские, тбилисские, парижские. Даже таймырские – из кости оленя.
И вот сегодня мне исполнилось тридцать пять лет, и мне пора подвести итог половины – части – прожитой жизни. И что тут сказать – у меня есть великолепная коллекция крокодилов всех видов и форм.
Папе, думаю, понравится.
