Будем честны, на «Нуреева» мы шли ради Рэйфа Файнса и его очаровательного прибалтийского лопотания на великом и могучем. Его навыки постановщика не ставятся под сомнения, не подумайте, но перед таким заманчивым зрелищем всё как-то меркнет и бледнеет. Однако каково было наше удивление, когда оказалось, что файнсовский Александр Иванович Пушкин — это не самое весёлое, что есть в «Белом вороне». Фильм настолько противоречивый и богатый на странный стафф, что мы вот уже четвертый день никак не можем перестать ловить «нуреевские флэшбеки». Каждый раз, когда кто-то говорил об удачном кастинге Олега Ивенко на титульную роль, у нас запускался необратимый процесс перемотки фильма в наших головах и рефлексирования его самых ударных моментов. Адель Экзаркопулос на валиуме, истерики по модельке транссибирского экспресса в магазине игрушек, эпичная драка французских жандармов против кэгэбэшников, экстремальные методы лечения растянутой лодыжки от Чулпан Хаматовой. В «Нурееве» столько всего неправильного и странного, что его сложно смотреть без улыбки, при том, что в целом фильм может похвастаться уверенной постановкой и удивительным пониманием Файнсом советской ментальности. Но его фундаментальный провал в том, что как character study его очень сложно прочувствовать. Не в последнюю очередь благодаря главному лицедею, чей эмоциональный диапазон скачет между отметками «табуретка» и «Томми Вайсо читает Шекспира». Вот и остаётся лишь как-то получать удовольствие от ленты, неспособной выполнить свою первостепенную задачу.
Фестиваль открыли как надо, нечего сказать.
