2022-07-31 16:33:46
вообще жаль – что трагическую историю –
- трагическую в своей и обыденности, и необычности –
- графа Дмитрия Толстого – не рассказать вполне, поскольку нет собственных слов, он почти ничего не пишет из того, где проявляется «он сам», любя установленные обороты, формы, выписки и канцелярское «за нумером» -
- ведь его жизнь если и не совсем необычна, то вообще-то говоря – довольно редка –
- выходец из знатного рода – и, как большинство подобных, не имеющий никаких средств, обязанный служить –
- выходе из «русского семейства» в смысле Достоевского – случайного, где все не в лад, где с матерью, после смерти отца вышедшей замуж за гувернера – невозможны отношения, в смысле благопристойно-патриархальных –
- а отец давно умер – отставив преимущественно долги – да и умер при скверных обстоятельствах –
- благодаря дяде – поступление в Лицей, главный шанс в жизни –
- которым застегнутый с детства на все пуговицы Толстой воспользуется вполне – пройдя весь курс как первый ученик, сумев почти по всем дисциплинам получить максимальные баллы –
- остаться отмеченным на мраморной доске золотыми буквами – как лучший –
- и при этом снискать ненависть соучеников – каким-то проступком против дружбы, о котором мало что известно –
- любитель правил, явно приносящих ему покой – как и любитель механического труда, приносящего ему успокоение [Веселовский, непременный секретарь Академии, вспоминал свое изумление, когда после того, как пару лет посылал ему дела из академического архива для исторических изысканий – стремительно получал их обратно – и был уверен, что граф лишь любительски их просматривает – а после, уже когда граф стал президентом Академии, у него в имении смотрел шкаф, наполненный собственноручными выписками из этих самых дел – граф в отставке сам выполнял обязанности копииста] –
- ему нравится составлять всякие регламенты и следить за их соблюдением – как и сам он с наслаждением подчиняет свою жизнь подобному – отводя на прием посетителей по две минуты на каждого и готовясь заранее к этим аудиенциям, сберегая время –
- его проблема, если угодно ее счесть проблемой – ведь она прежде всего беда для других – недостаток эмпатии –
- его «классическая гимназия» с ее «экстемпоралиями» - тот род упражнений, в которых он сам находил наслаждение – и вряд ли был способен понять, отчего для других это становится столь отчаянной бедой –
- он из ниоткуда, из родовитой нищеты – поднимается до верхов –
- при этом – о чем обычно забывают – будучи одним из «константиновцев», и оставшись вполне таковым ведь и до конца жизни –
- со своими реформами церковного ведомства, введением рода «гимназий» в семинарское обучение, тягой к практическому, нелюбовью к чернецам – и ставкой на белое духовенство, чье благосостояние поднимал сокращением приходов –
- с реформой церковного суда, так и не осуществившейся, но отнюдь не по его вине – который был замыслен как род светского состязательного процесса –
- его упорное стремление замкнуться в историю – как род описания дел, приказов и формул, где есть если и не порядок, то род его – определенность, возникшая от того, что все это – уже случившееся, ставшее –
- образ вроде бы «идеального чиновника» - если только забыть о том, сколь он был болезненно-нервен, чувствителен к чужом слову – хрупок –
- как надломила его отставка 1880 г. – или как он перенес публичное поношение в связи с затеянным (и затем отмененным) юбилеем министерской деятельности в 1876 г. –
- он кутается в установленные формулы, готовые фразы – или, напротив, в изящество французского старомодного языка, XVIII века – где прячет свою мысль посреди многословия –
- чтобы быть в безопасности, уклониться от удара – которого ждет в каждую минуту –
- и потому столь беспощаден к другим
389 views13:33
В
