ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНО | Вечерняя Медуза

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА

Юлия Цывова
мать 19-летнего Андрея Цывова

Я не могу получить никакую информацию о своем сыне. Никто ничего не говорит — все молчат. Мы звонили и в военкоматы, и в Минобороны…

По телевизору показывали, как выстраивают моряков (16 апреля российское Минобороны опубликовало видео со встречи главнокомандующего ВМФ Николая Евменова с моряками затонувшего крейсера «Москва», — прим. «Медузы»). Кого они вообще там повыстраивали? Это еще надо выяснить. Наших детей там нет. Я смотрела фотографии, которые выкладывают в группы, где ищут пропавших, — там их уже больше десяти.

Я живу в поселке Ленино в Крыму. На следующий день после того, как это произошло [атака на крейсер «Москва»], я поехала в военную часть в Севастополе. Там вынесли список пропавших, на этом листе было много людей, где-то около 30 человек точно. Никакие другие списки нам никто больше не показывал.

Я их просила объяснить, что значит «без вести пропавший»? Мой сын что, погиб? Они говорили, что нет, его просто нет на службе и нет в госпитале. А где он?

Мой сын был солдатом срочной службы, на этом корабле было много и других срочников. То, что человек 200–300 срочников там было, я уверена (у «Медузы» нет подтверждения этой информации).

В зону боевых действий они ходили постоянно. Никто у них ничего не спрашивал. Они возвращались на три-четыре дня, потом их опять туда отправляли — снова на неделю на полторы.

[Но] когда я узнала, что их отправляют на военные действия, я никуда не обращалась. Мой сын служил на этом корабле. И я боялась, что его там будут пытать или еще что-то. Поэтому мы молчали.