из моего окна трудно разглядеть горы. практически, невозможно. | ян марокканский

из моего окна трудно разглядеть горы. практически, невозможно. взорам открывается небольшое подобие муравьиной фермы. перекресток, светофоры. люди усердно спешащие куда-то как муравьи, которых направляет другой муравей чуть поувесистее и с палочкой. идут себе, не замечая друг друга, а лица каменные будто с похорон. осталось только одеть рясы и панихидную запевать. иногда охота вбежать в толпу и закричать, мол, остановитесь, хоть на пару минут, улыбнитесь друг другу. боюсь, что в ответ я получу не только возмущенные взгляды, но и не большое количество путевок на всем известный адрес. лучше наблюдать за всем этим с балкона. себе дороже.
мой балкон – это целый мир, мини-утопия. каждая вещь лежит на своем месте и живет своей жизнью. в углу пылятся дорожные сумки, жаждущие новых открытий, путешествий, переездов. книги советских времен с пожелтевшими страницами, оставшиеся от старых хозяев, явно характеризующие их как людей коммунистических взглядов. наверняка, при виде нашего поколения, твердят по сей день, что на нас нет Сталина! старые рисунки, коробки, пылесос, сломанный стул (последствия недавней встречи старых друзей). иногда удивляюсь, как же все это вместилось в таком маленьком мирке. на полу ютится недавно осевший пепел. на бельевой веревке висит свежевыстиранное белье. всегда привлекал запах постиранного белья. это как начинать новую жизнь, отказываясь от прошлого, порой и грязного прошлого.
к вечеру, когда город только просыпается, под моим окном начинают завариваться светские беседы вперемешку с кальяном и игрой в нарды.
рассматривая лица курильщиков Маселя, я словно искал ее, такую иную, своенравную, правдивую. но через некоторое время, белый дым выдыхаемый ими, пеленой накрыл взор, скрывая их лица и судьбы.
такая некая маленькая Персия.

(из архива)