Любопытно, как действуют навязанные стереотипы на оценки тех и | Мария Шукшина

Любопытно, как действуют навязанные стереотипы на оценки тех или иных деятелей в сфере литературы и культуры в целом. Среда, присвоившая себе монопольное право оценивать (литературоведы, тусовщики, неатрибутированные деятели от «культуры»), бдительно следит за тем, чтобы любые сторонние, какие угодно даже объективные оценки не расходились с официально утвержденными взглядами.

Например, «Веничка» Ерофеев с «Петушками». Если сказать, что это примитивное, убогое, скучное произведение с пошлым, подъездного уровня, юмором – умирающие от хохота над «слезой комсомолки» распнут. Не простят надругательства над тайными кумирами интеллигенции – дворовой пьянью, которую принято было жалеть, нежить и прозревать в пьяных слезах и каламбурах глубокие откровения о настоящем и будущем. Прежде всего, своем. Сотни диссертаций написаны, разве это не аргумент? И вообще пьянство и мат это наша извечная протестная культура, подъезд и кухня гайд-парки, а вы что, конформист? Не пьете? Не материтесь? То есть за Путина и поправки? Кстати, считается, что любители «Петушков» обязательно должны быть против Путина и поправок. Попробуйте сказать, что вы любите «Петушки» и вас устраивает Путин. На вас посмотрят, как на человека, который с иконой вошел в синагогу и, расстелив коврик для намаза, стал молиться Перуну, восклицая «Харе Кришна». Вы уж определитесь…

… Но ведь кого-то можно ругать? Можно. Чехова. Он слюнтяй и тайный сладострастник, разве не видно? Зануда, фантазер и моралист. Разрешено говорить, что Толстой сектант-проповедник, выживший из ума старик, ханжа и унылый мечтатель. Можно обвинять Маяковского в конформизме, трусости, слабости, аморальности, растрате творческих сил на агитки. ..

То ли дело Пелевин. Сорокин. Если вы скажете, что это моральные уроды, однообразные, как забор, патологически бездарные приспособленцы, вас заклеймят, как варвара, консерватора и узколобого моралиста. Попробуйте сказать, что Серебренников и Богомолов извращенцы, полные кретины и рублевская обслуга, Кабаков не художник, а Мамлеев не философ и вообще очень примитивный человек – это прозвучит общественным вызовом, будет расценено как подкоп под алтарь и публичная угроза установившемуся порядку вещей со всеми вытекающими отсюда выводами в виде расстрела Быковым и Архангельским в душном бункере свободы – на Эхе Москвы.

То есть если хотите быть в тусовке, кормиться от культурки и немножко от политики, слыть современным, продвинутым, актуальным, то мало знать слова «кринж», «тред» и «баттхерт». Надо усвоить, что есть иконостас уродов и пошляков, которые обладают безусловной, неоспоримой ценностью по сравнению со всеми унылыми, вчерашними, вторичными, отжившими Куприными, Чеховыми, Станиславскими и Репиными.

Это заповедь. Первая, она же и последняя.