Чертовски хороша. Эстетка с суровым сердцем, куда нет дороги п | Elegance
Чертовски хороша. Эстетка с суровым сердцем, куда нет дороги простым смертным. Только таким же, как она. Гурманика. Поэзия. Богемный стиль. Темная роскошь. Аристократические глиссандо. Горький миндаль и заученные наизусть жемчужины декаданса на губах. В ней было что-то от опальных, неистовых, дьявольски прекрасных поэтов ушедших веков - словно Гете, Бодлер и Байрон сражались за ее сердце. Отцы тьмы, нашедшие последнее пристанище под ее пером.
Дикость, харизма, уверенность в себе и утонченный гедонизм, проникающий в кровь, как яд. Крадущий мысли и порабощающий сознание. Женщина - царственный порок, самое любимое запретное наваждение. Черный бемоль, крепкий чай с бергамотом и чтение старинных фолиантов в оксфордской библиотеке. Чернила на тонких пальцах и вечная усмешка. Стремление к одиночеству. Ее сердце могла покорить только изысканная литература в тандеме с изящными искусствами и мертвыми языками. Латынь в ее исполнении была великолепна и звучала как древнее заклинание.
"Aut Caesar, aut nihil".
- Maria Flerey
