Одесские зарисовки-2. Записки эмигранта. Национальный вопро | Юстас Алексу

Одесские зарисовки-2.

Записки эмигранта.

Национальный вопрос.

Саша Варшавер уехал из Одессы в Германию лет тридцать назад по известной немецкой программе для евреев бывшего СССР. Уехал скрытно,, суетливо, почти бежал, так как за месяц до того кинул на двадцать пять тысяч немецких марок (до надежности и ценности которых современному евро так-же далеко, как нынешней гривне далеко до надежности и ценности советского рубля эпохи раннего Брежнева) на которые собирался в Гамбурге, по словам Саши, " жить хорошо и припеваючи у этих дойче". Но "хорошо жить" получилось недолго, похмелье наступило через пол года. Саша, не впал в зеленую тоску, быстро понял, что таки есть место на земле, где за работу, даже не директором базы на Молдаванке, платят столько, что прожить на них вполне можно, даже покупая в пятницу вечером на выходные красную икру и хороший виски . В общем, Саша таки стал работать, чего ранее никогда в жизни не делал. Постепенно обжился, обустроился и ко всему ещё женился на немке Биргит, которая нежно называла своего любимого Александера русским дровосеком. Так и говорила :"О, мой грубый русский дровосек" и игриво ворошила Саше копну непослушных и жёстких, как проволока, еврейских волос на голове. Саша не так удивлялся тому, что супруга в нем, никогда в жизни не державшего топор в руке, разглядела дровосека, как своей новой национальности. Но со временем смирился: "русский-так русский. Вон туркмен Сапармурат, торгующий в соседнем парке гашишем, для них тоже русский". И если Биргите Варшавер понравился сразу, то он в ней разглядел будущую жену, а не временную связь, только после первой совместно проведенной ночи , когда она его поразила знанием русского языка, почерпнутого от дедушки Вилли, проведшего десять лет в плену на стройках в Киеве. Познания в русском языке у немки были несколько своеобразны и узкопрофессиональны, но она так четко и сексуально говорила "майне, блядь" и "вире, нахуй" , что сумела растопить сердце прощелыги с Молдаванки.
Прошли годы, десятилетия, вырос сын, названный в честь бывшего военнопленного родственника-гитлеровца . Вильгельм Александрович Варшавер стараниями отца знал русский язык гораздо лучше маминого "майне-вире", читал в оригинале Пушкина и заканчивал Саарбрюкенский университет, угрожая родителю стать ученым.
- Ой, видел я в Одессе тех ученых ! Сидели в своём НИИ на улице Терешковой и торговались со мной в курилке за джинсы на каждую честно мною заработанную десятку. Нищеброды и грабители! Я на них не одну сотню рублей потерял. Вилька! Варшаверы никогда не были нищебродами, заруби это себе на носу!
-Йа, йа, папа! - лениво, с налетом снисходительности, отвечал сын.
-"Йа, йа"- передразнил Саша сына, - Подумай о нормальной специальности, сынок. Ученый - это не профессия, а сомнительное увлечение, которое приносит случайный заработок, а не стабильный доход.
..... В общем, прошли годы, вырос сын, названный в честь бывшего военнопленного гитлеровца, Саша со временем смирился с ученостью отпрыска и приготовился встречать с женой старость в тихом пригороде в Баварии в собственном доме с аккуратно подстриженными газоном и забором из ровненьких ухоженных кустов.
Погода была отличная, Варшавер сидел в саду, слушал соловьиные трели и ждал Биргит с кофе.
-Здоровеньки булы, добродию. Нам хозяин дома, дэ мы живэмо, казав, що вы з Украины?- долетело до Варшавера с улицы через забор из подстриженных кустов. - Нам казалы, шо Вы з Одеэсы, з Украины.
- Эээ, да, из Одессы. - растерялся Александр.
- Мы також з Одэсы. Шукаемо прытулок в Нэмэччине. Може допоможете?
- Что вы ... ээээ....шукаете? Притулу....- удивился Саша, - Откуда вы? Из Одессы? И что, в Одессе теперь все говорят как вы?
- Писля того, як россияне напали на Украину, вси нэбайдужи громадяне перейшлы на мову. И в Одэси також. Вы, як украинэць також забовьязаны боротысь с ахрэссором, якый зныщуе вашу Батькывщину.