Одиннадцать
Я рядом с братом. Мы в коридоре, вместе с нами его друг Валерка. У брата день рождения. Я в красной шапке, мы собираемся идти за тортом в магазин «Орбита». Отец с кухни наперебой Агутину кричит: «Валера, привет! А кто в красной шапке, тот лох!» Валера заливается, брат вообще плачет от смеха. Мне только не смешно. А потом он выходит в коридор, пьяный немного, напевая еле слышно: «Непохожий на тебя, непохожий не меня...» А потом громко: «Камон эврибади!» — он, когда пьяный был, всегда так приколы свои начинал.
— Сын, вот тебе настоящая мужская резинка! — папа достал из кармана потертых джинсов огромную стерку и протянул брату.
После этого брата во дворе начали называть гандоном. С подачи Валерки, конечно.
***
Я много думаю о теме отцовства. Как бы то ни было, у каждого есть отец. Но это теория. В культуре все, в основном, сосредоточены на тех страданиях, которые приносит мать. А отец в кино, литературе или демон, или его вообще нет. Он или пропал, или не появлялся. Но где брать опыт для переживания тем, кто знает своего отца? Кто видел его каждый день, но так с ним и не познакомился?
Как начать это знакомство? Со слова «Привет»? Вот так вот:
«Папа, а что ты за человек? Какой ты человек, а пап? Ну скажи!».
И, ведь, не скажет.
Думала, что смогу переосмыслить отношения с отцом, когда мне было двадцать лет. Я тогда разревелась как обычно, со злости открыла тетрадку в девяносто шесть листов и решила, что этого хватит, чтобы сказать все. Но тогда меня хватило только на «Он опять не пришел. Или он не пришел опять?».
Почти через десять лет у меня получилось подступиться к этой теме. Я написала рассказ «Вот это прикол», его опубликовали в литературном издании «Почтение».
