Во всей этой истории, которая сейчас происходит, показался п | Жизнь на Плутоне
Во всей этой истории, которая сейчас происходит, показался примечательным такой момент. Гуманизм или либерализм, как бы провозгласившие человека-самоценность (из казематов «феодализма»), веками глиссировал в направлении небывалого никогда прежде роста субъектности индивида. Родинка на индивидуальном заду в этой оптике гагрантюански возрастала, заслоняя мегаломанский, подлежащий в этой логике «отмене» фантазм коллективной «Родины».
В итоге мнение индивида оказалось столь исключительно важным — важным на деле, а не декларативно — в одном-единственном контексте — массового приведения к вассальной присяге-декларации, полного подчинения-обезличивания. Добровольного набивания масти на лбу в исключительно бинарной (а то и «полуторной») логике. Мнение всякого действительно подлинно-важно. Гуманизм — это феодализм для бедных. Свобода выбора безусловной и всеотдающей присяги одному из полутора сюзеренов.
Еще стал чуть более понятен механизм действия «ипподромной» демократии. Шаг от повязки «фанатского» шарфика, эпизодического гортанного выкрика или маркировки значком на фотокарточке в компьютерной программе до артиллерийской установки или криминального события оказался пренебрежимо мал. Навязывание субъектности («определись со стороной» или «цветом») — категоризация - это, буквально, шельмование, таврирование — оборачивается тем, что «субъекта» раздавили до стадии мокрого, а вскоре и пустого места. Кем этот «субъект» всегда и, с позволения сказать, «был».
Третий момент — саморазоблачение пти-буржуа (а ведь многие успешно маскировались;). Из серии: «играешь в карты, закусываешь — красота, а как о несъедобном — махнуть рукой и отойти». Бездарен не тот, кто не умеет писать повестей, а тот, кто их пишет и не умеет скрывать этого. Что, конечно, оборачивается против автора этих строк.
