- Мертвые не шумят, - сказал Вощев мужику. - Не буду, - соглас | КОЛОКОЛ XXI

- Мертвые не шумят, - сказал Вощев мужику.
- Не буду, - согласно ответил лежачий и замер, счастливый, что угодил власти.

Платонов

Путин сделал из страны с огромным потенциалом территорию, на которой ничего не происходит.

Страна, которая могла бы насыщать кислородом весь мир , стать успешным и прогрессивным государством, которое ставили бы в пример, сама задыхается от испарений собственного разложения.

Безвоздушное пространство парализовано. Его населяют апатичные тени с рыбьими глазами, которые без интереса к жизни, с тупым равнодушием к собственной судьбе плавают в застойной воде среди осколков скреп и фантиков мнимого величия, от срока до срока, от смены до смены.

Во время пересменок они пьют, ненавидят назначенных из телевизора врагов государства и периодически, по инерции умирают.

Всё замерло. Ничего не происходит ни в политической жизни, ни в общественной, ни в культурной. Разве что кто-то иногда инстинктивно замрёт в z-образной позе, чтобы порадовать поросячью морду проходящего мимо начальника. Кого-то поволокут в автозак. Где-то раздатся: "Бей предателя!" и семеро на одного.

Вскринет птица.

Единственное, что иногда гремит в этой мёртвой пустоте - это трагедии. Природные катастрофы, техногенные катаклизмы, теракты, убийства, нелепые и жестокие, захватнические войны. Замолчат, извернутся, солгут. "Это не мы" или "Мы были вынуждены". Может назначат день траура, а может устроят маскарад с плясками на костях. А затем наступит следующий день. Игра в шашки, где все клетки чёрные. Но другой доски тут никто знать и видеть не желает.

Бесчувственность и безразличие, косность и злость - это не черты характера, это вирус, поразивший население. И мир, который по неволе своей обрядился в белый халат, благоразумно посадил буйнопомешанного больного на самый жесткий карантин. Только от этого не легче.

КОЛОКОЛ XXI