Близнецы есть душа одна в двух телах. Рейстлин знал это с де | Нестандартный пейринг

Близнецы есть душа одна в двух телах.

Рейстлин знал это с детства, замечая, как одинаково движутся их тела с братом, как они успевают предугадать мысли и действия друг друга, как они оба чувствуют чужую-родную боль.

Значит и магия у них есть одна на двоих. Но боги в этом мире слишком злы и недоверчивы и раз уж решили издеваться, то уродуя все на своем пути.

Магия начала всплесками проявляться в Рейстлине, стандартная, нормальная магия, а Карамон… будто заболел. Он все время говорил, что чувствует, как внутри него что-то царапается, колит и болит. У него появлялась испарина и он быстрее уставал.

В одну ночь все выяснилось — звук и крик были ужасными, а потом в полной темноте кто-то горько заскулил. Рейстлин осторожно зажег свечу и поднял ее вверх, освещая комнату. На соседней кровати сидел щенок волка, жалобно смотрел на Рейста и скулил. Глаза у него были человечьи и точно такие же, как у Карамона. Рейст не придумал ничего лучше, чем перелезть к брату в кровать и успокаивать щенка, пока тот не уснул.

Карамон оказался оборотнем, зависел от лунных циклов, мог сам перекидываться, но в младшем возрасте не всегда мог вылезти из волчьего облика обратно в человечий и тогда Рейстлин его вытаскивал. Это было странно, будто нужно было найти в чужом сознании механизм и нажать на него.

Став постарше, Карамон объяснял, что их «там» двое. Он и зверь. Зверь думает сильно примитивнее, но в волчьей форме сильнее и подавлял желания и чувства Карамона.

— Если я останусь в нем дольше, чем следует, я перестану быть человеком, — объяснял старший близнец, — Это удобно бегать зверем по лесу: бесшумнее, быстрее, но очень страшно, Рейст. Он сам по себе страшный, у него другие желания, которые я не могу контролировать, — Карамон странно блеснул глазами, будто зверь любовно посмотрел на Рейстлина, и принялся с большим усердием есть вареную морковку, которую оставил на потом.

Иметь брата, который мог перегрызть глотку любому в прямом смысле было удобно. А гладить и чесать огромного мехового зверя еще и приятно. Правда Карамон, обернувшись человеком, уходил, чтобы успокоить заполнено бьющееся сердце. Ему было больно, что его-человека ценили меньше, чем его-зверя.

Когда в Истаре говорят, что поймали брата черного мага, Рейстлин ожидал увидеть всё, что угодно, но только не это.

Король-Жрец презентует ему клетку, в которой бесился беспомощный зверь. С ошейником на шее.

Карамон даже в теле человека плохо переваривал прикосновения к шее, а тут магический ошейник, плотным, горящим кольцом стягивающим мощную шею.

Зверь бесился в клетке, израненный, клацал зубами и истошно выл.

Рейстлин легонько потянулся к сознания волка. Карамон внутри плакал и выл от боли, спрятавшись в самый угол сознания, полностью сдаваясь и разрешаю зверю главенствовать. Маг Маджере ласково расстегнул ошейник, позволяя зверю вырваться вперед и прокусить шею Королю-Жрецу.

Насладившись кровью зверь отпустил старшего близнеца, позволяя вернуть человеческий облик несчастному, обессилевшему человеку. Карамон свернулся на полу, выглядел он очень плохо.

Рейстлин сел рядом, медленно гладя по голове брата.